— Подытожим, — задумчиво проговорила миссис Грейнджер. — Мы не знаем, где находится школа и какие там условия, но Миона должна там учиться.
— Конечно, должна, — кивнул мистер Грейнджер, замерев. В его голове магическая установка боролась со здравым смыслом. — Но что мы ей ответим? Ты помнишь цвет ее белья семь лет назад?
— Не помню, конечно, — произнесла Эмма. — Поэтому ответим уклончиво. — «Что касается твоего вопроса, доченька, то на него нельзя ответить в письме, ты же сама понимаешь, почему?» — вывело золотое перо «Паркер» на листе пергамента. Марк взглянул в написанное и кивнул. Несмотря на то, что он точно знал — дочь должна учиться именно в Хогвартсе, неизвестное расположение школы удручало, поэтому мистер Грейнджер написал письмо в Министерство Образования с просьбой выслать ему копию контракта. Написал он не в региональный офис, а в центральный, заказным письмом, что шутку практически исключало.
Часть 6
Всю ночь Гермионе снились родители. Счастливые и грустные, сердитые и веселые, они улыбались девочке, будто прощаясь с нею. Проснулась Гермиона в слезах, сразу же вспомнив о том, что было вечером, поэтому для начала, пользуясь тем, что ее никто не видит, немножко поплакала, только потом отправившись принимать душ, чистить зубы и одеваться. Абсолютная память девочки подкладывала ей кадры из разных фильмов о нацистах, лагерях и том, что делали с людьми… Гермиона была любознательной, много читала и еще больше смотрела по телевизору. И вот теперь прочитанное вставало перед глазами, заставляя почти дрожать.
Выйдя в гостиную, девочка сразу же увидела Гарри, явно обрадовавшегося ей, но сразу вставшего так, чтобы защитить в случае чего, что заставляло глаза округляться. Гермиона уже приняла тот факт, что мальчик знает лучше, поэтому считала, что защищать ее у него есть серьезные причины. А Гарри, увидев непричесанность девочки, привлек ее в уголок, разворачивая к себе спиной.
— Что ты делаешь? — удивилась Гермиона, почувствовав, что ее гладят.
— Ты не причесалась, но нужно быть аккуратной, чтобы не привлечь ненужного внимания, — объяснил ей мальчик, начав расчесывать так, как показывала ему Вера — волосы у Аленушки были пушистыми, а делать ей больно не хотел никто. — Я тебя расчешу, а ты поглядывай по сторонам.
— Х-хорошо, — девочка замерла от мягких и каких-то нежных движений. Не было ни боли, ни пытающейся сломаться расчески, только Гарри что-то шептал. Такое с Гермионой было впервые, очень смущая девочку.
— Сейчас дорасчешемся и пойдем на завтрак, — заметил мальчик, аккуратно распутывая волосы и шепча заговор, которому его научила баба Зина — пожилая санитарка. «Чтобы волосы были послушными, и враг не смел их коснуться», — учила его женщина, эту науку Гарри запомнил, потому что кто знает… — Будь осторожна с соком, там уже может быть отрава, поэтому я проверю сначала, хорошо? — всеобщая ненависть на четвертом курсе многому научила последнего Поттера.
— Хорошо, Гарри, — кивнула ничего подобного и не подозревавшая Гермиона. — Спасибо тебе, — почему-то девочка с большим трудом держала себя в руках, хотя обычно плаксой не была.
— Сейчас плакать нельзя, — как будто поняв ее чувства, произнес Гарри. — Надо терпеть до вечера, иначе привлечешь внимание.
Привлекать внимание Гермионе не хотелось, она очень этого боялась, ибо мало ли что с ней могут сделать, а она девочка… Что могут сделать с девочкой, рассказывали в школе. И рассказывали такие вещи, что Гермиона потом боялась ходить одна. А здесь папы нет, полиции тоже, а есть… об этом слове даже думать не хотелось. Оно было очень страшным. Идя за мальчиком в Большой Зал, девочка даже не задумалась, откуда он знает дорогу. А вот сам зал выглядел совсем не так, как вчера — у девочки создалось ощущение, что в огромном помещении танцевали слоны — столы были побиты, на колоннах выщерблины, а за столом профессоров наблюдалось как-то совсем мало людей.
— Директору в глаза не смотри, он мысли читает, — предупредил ее Гарри, проверяя еду хорошо вызубренными чарами. — Ну я так и думал, — вздохнул мальчик. — Сок не пей.
— Там отрава? — глаза девочки сделались совершенно круглыми. В этот момент она так сильно испугалась, что ей захотелось в туалет, но идти туда одной было просто до смерти жутко.
— Не умрешь, но хорошего мало, — задумчиво изучил ответ чар Гарри. Зачем у него и у Гермионы в соке специфические зелья он, учитывая, что Дамблдор предатель, отлично понял. «Вот почему я тогда не задавал вопросов», — понял мальчик, остро жалея, что его ППС остался в той, другой жизни.