Но он молодцом силился смотреть на монахов, остро чувствуя и их такой же пронзительный взгляд. Старался дословно следовать наставлениям полковника. Но как это было непросто. Майор видел перед собой лица, ровным счетом ничего не означавшие, одинаково скучные, неприятные своей сухостью, надменностью. Эти беспристрастные лица пугали его. Не мог никак решиться, с чего начать разговор, на что делать ставку. Голову пусто хладила отрешенность настороженного сидения.
А Большой Чемпион… Нет, на него лучше не смотреть. Еще не так поймет. От него можно сорваться, растеряться, сойти на хрип.
Спокойнее. Успокойся. Ты — визитер. Никому не враг. Вот только эти глаза Вана. Или глаз? Один глаз. Или все же два? Сколько же у него глаз? Узкий, словно граница между светом и тьмой. А кажется два. Но недь он одноглазый. Все говорят. Может, скрывает. Жук. Какое-то миражирование. Один глаз. Конечно, один. А может, два? Или смотрит, будто два. Нет, все же один. Раздваивающийся, проникающий. Разве с таким совладаешь. Что думаю? За моей спиной Великая Америка. Первый народ. А я, как из малоизвестного островного племени. Чушь. Глупости. Я дипломат.
Меня трогать нельзя. Оскорблять тоже. Я американский подданный. Я…
Минуты шли. А он все пожимал плечами, да поглядывал то на своих младших офицеров, то на монахов.
Настоятель изредка наклонял голову, давая молчаливое согласие иностранцу начать разговор. Но после очередного кивка у Споуна еще более озадачилось лицо, пальцы бессмысленно теребили папку с бумагами.
Неизвестно, сколько еще длилось бы неловкое сидение, если бы настоятель сам не начал тихим, но твердым голосом:
— Мистер Споун, положение вас обязывает начинать не с молчания. Благодаря какой инициативе вы совершили столь длинный и нелегкий путь сюда, в сердце среднего Китая?
— Да, да, господин настоятель, — согласно закивал майор. Он был рад неожиданной поддержке, — дороги в Китае ужасные. Как только вы ими пользуетесь?
— Довольно просто. Ходим пешком, — сухо ответил настоятель. Он не был склонен поддерживать разговор на лишнюю для него тему.
Споун понял намек, но не желал упускать нить.
— Мы потеряли несколько человек. Не могу назвать другой страны, где бы подобное по своей реальности близко подходило к здешней действительности.
Ничего не изменилось в лице монаха. Будто не слыхал, от кого прозвучали слова. Но он также тихо и убедительно пояснил:
— Что делать, не любят у нас иностранцев, особенно на машинах, особенно на военных, особенно не приглашенных.
Узкие щелки глаз без интереса продолжали смотреть мимо американцев.
Маккинрой, видя нервную нерешительность майора, решил вселить уверенность в подавленного Споуна.
— При первом знакомстве кто-то должен приходить первым. Как знать, может это зачатки больших и полезных отношений между поистине великими державами.
— Поднебесная облагораживает свое многочисленное одиночество и, по возможности, защищает свою прихоть.
Эксперт уловил неприязнь, но решил не идти на попятный.
— Все же для тех, в кого стреляют, мотив не становится яснее от видимой предвзятости.
Лица монахов растянула язвительная гримаса. Она хмурила Споуна, но никак не Моккинроя.
Споун проклинал свою неловкость. Но, стараясь сразу смотреть на всех, заговорил:
— Господин Дэ в прошлый раз мы остановились на том, что вы сможете уступить нам воспитанника, если для этого созреют условия. Наше руководство твердо намерено увеличить сумму вознаграждения за него до цифры, названной вами.
— Мистер Споун, прошлое не относится к настоящему, каким бы убеждающим оно ни было.
Майор подавленно уставился мимо монахов. Остальные офицеры непонимающе молчали. Маккинрой покусывал губы.
— Уважаемый господин Дэ, я офицер, выполняю приказ. Я не могу уехать от вас, не получив хоть какого-то утвердительного знака. Mеня будут до тех пор присылать сюда, и если не меня, то другого, пока вопрос не найдет ответа. Мне остается выполнять приказ моих боссов и лишний раз отвлекать вас от ваших насущных дел. Поверьте мне, лично я никогда бы к вам не совался.
Приходилось верить любезной физиономии Споуна.
— Охотно одобряю вашу откровенность, — кивнул настоятель.
— Вот-вот, почтеннейший господин Дэ, полмиллиона долларов за мальчика. Устраивает вас такая сумма? Если вы считаете, что мне не подобает так мелко предлагать, то назовите сумму, устраивающую вас. Уверен, наше руководство благосклонно отнесется к вашим требованиям.
— Мне нечего вам ответить, мистер Споун, кроме того, что я говорил ранее.