Полковник потер больно ушибленный локоть. Сплюнул в сердцах на пол.
Ему почему-то сейчас ничего и никого не хотелось. Нестерпимо ломило виски и ныл затылок.
Часть вторая ГРОЗНАЯ ОБИТЕЛЬ
Глава первая
Шесть машин, окутывая смрадными выхлопами моторов свежедурманящий воздух горного ландшафта, торопливо мчались по рытвинам и колдобинам неприсмотренных провинциальных дорог.
Динстон спокоен. Безрассудные китайцы вряд ли решатся потревожить колонну автомобилей с двумя бронетранспортерами. На переднем китайский флажок, номера на машинах тоже китайские. Только отчаявшиеся могут предпринять что-нибудь неестественное. Потому он спокойно, с уважительный интересом взирал на открывающийся перед ним величественный ландшафт загадочного Тибета.
Срединная — часть Великой Азии. Огромная, вставшая на дыбы возвышенность далеко простирались перед глазами наблюдателя на север и на юг. Склоны, ущелья, выступы, скальные складки рисовонно и картинно, ломаным контрастом поднимались вверх, не уменьшаясь в размерах с расстоянием, не размываясь с высотой. Утреннее солнце в ярких, восхитительных тонах высвечивало все, что желало показать путникам с самой выразительной, неожиданной стороны.
Поражающая резкость восприятия, масштабность, аллегоричность. Грандиозный лик неведомого мира, сокрытого в недрах величественной молчаливой возвышенности.
Невольно думалось: именно таким и должен быть центр Азии, центр исполинского материка. В виде поднимающегося вверх многоголовчатого купола, на котором реки, обрывистые ущелья, трещины, разломы, как иероглифы для чтения истории, начертанные веками и тысячелетиями.
Полнота таинственного немого величия невольно передавалась жесткому сердцу полковника, и он под впечатлением видимого размышлял:
— Какой ни есть Китай отсталый, угнетенный в собственной изолированности, все же зто огромная страна, и она, как эти горы, содержит в себе все, что необходимо для могущества такого щепетильного в вопросах гегемонии государства.
Он начал подремывать. Иногда на какое-то время засыпал, вздрагивая на неровностях дороги, просыпался, таращил глаза по сторонам и снова начинал натужно сопеть.
Неожиданно машины резко затормозили. Полковника по инерции кинуло вперед. Вроде ему послышался даже далекий треск. Шагах в трехстах большущее оголенное дерево пошатнулось, накренилось и медленно начало опускаться всей массой на дорогу. Секунды — и автомобили ощетинились автоматическими винтовками. Выжидали. Всматривались. Дерево перестало крениться, но угрожающе покачивалось.
Крутом тихо. Местность окаменевшая, вымершая.
Послали авангардный бронетранспортер. Осторожно, крайне медленно он тронулся вперед, зорко выперив дюжину пар опасливых глаз. Ствол под косым углом предупреждающе нависал над дорогой. Несколько охранников вылезли через люк, пригибаясь, короткими перебежками обежали дерево. Осмотрелись — ничего. Углубились в разные стороны от дороги. Через четверть часа был подан знак к движению. Колонна тронулась. Когда автомобиль Динстона поравнялся с авангардом, доложили; предметом вынужденной остановки оказалось старое, со слабыми корнями, дерево.
Офицеры молча переглянулись. Полковник с достоинством вытер испарину со лба. Споун грохнул кулаком по борту:
— Их проделки.
Тяжело сели обратно на свои места. Молчали. Оружие из рук никто не выпускал. Колонна медленно прошла под деревом, набрала скорость, понеслась дальше.
Скоро дорога начала кружить меж склонов гор, поднимаясь выше и выше. Сидели взведенные.
Еще полтора часа натужной езды, и вдали показались стены неприветливого монастыря.
У покосившихся ворот стояли настоятель и десяток неподвижных изваяний разного возраста.
Пока офицеры, отплевываясь, неохотно вылезали из машин, разминая онемевшие от настороженной неподвижности конечности, а китайские офицеры о чем-то быстро тараторили с настоятелем, Споун негромко, показывая глазами, пояснял Динстону:
— Сэр, вот тот, что справа от настоятеля, и есть чемпион чемпионов. Слева — патриарх.
Когда все американцы спрыгнули на землю, стало очевидно, что прибыло их не менее сорока человек. Полковник спросил переводчика:
— О чем так живо балаболят китайцы?
— Монахи недовольны, что нас приехало так много.
— А что они хотели? — поинтересовался с ухмылкой Динстон.
— Им поясняют, что у нас с собой очень много денег, потому и охрана.