После прохождения полного курса Университета я опасался возвращаться сюда. Почему? Была мыслишка, что захотят обратить в разумную нежить или что-то в таком роде. Зачем вернулся? Привык держать своё слово. И вдруг оказалось, что зря боялся, что здесь я просто никому не нужен. Это логично, но тогда зачем меня было учить и тратить огромные деньги моё образование?
Первое яркое детское воспоминание это не выбор пути волшебника, нет. Первое что запомнил во всех деталях: Я стою между зубцов стены замка, ниже разверглась глубокая пропасть, а внизу, рядом с обрывом видны крошечные деревенские домики. В соседних проёмах стоят ещё три паренька и одна девочка, они тоже пожелали стать волшебниками. Сзади закутанный в мантию Учитель. Он не живой, потому не любит дневной свет, хотя небо покрыто толстыми грозовыми облаками.
– Итак, вы одарены и сами, подчёркиваю – САМИ, пожелали стать волшебниками, – этот хриплый, каркающий голос я не забуду никогда. – Учить вас долго, трудно и дорого. Лентяи и неслухи не нужны, я и так буду вынужден тратить на вас своё время. До окончания учёбы вы должны трудиться изо всех сил и слушаться меня во всём, ни мгновения не рассуждая. Сейчас первый экзамен на послушание. На счёт "три" вы должны прыгнуть вниз. Готовсь! Раз! Два! Три!
Сразу прыгнули трое – я и ещё два паренька. Нас подхватил тёплый ласковый ветерок, сжал в нежных объятиях и медленно опустил у дома старосты на большую каменную плиту.
За нами Учитель столкнул замешкавшихся и опустился сам.
– Это вам первый урок – если я что-то приказываю, то знаю, каков будет результат. Каждый день утром вы будете подниматься в замок с этой плиты, а каждый вечер возвращаться сюда.
Затем он отправил к семьям девочку и третьего мальчишку. Ещё одного за леность выгнали через несколько недель. Я и Коста, последний оставшийся деревенский паренёк, учились вместе до моего поступления в Университет.
Коста же решил сбежать "на солнышко". Почему "на солнышко"? В графстве небо всегда обложено густыми облаками, и там никогда не проглядывает солнце. Первый раз я его увидел, когда поехал на учёбу.
Раз в год возвращался на каникулы и показывал Учителю, как освоил пройденные предметы. По сложности его вопросы нельзя даже близко сравнить с простенькими университетскими экзаменами. Тем более оценок Учитель не ставил, а в конце бросал лишь короткое "знаешь". Что бы случилось, если бы сказал "не знаешь", просто боюсь себе представить. В качестве награды мне доставались татуировки. Столь же болезненные при нанесении, сколь и полезные после.
После первого курса мне на веки наложили Волшебный Взор – теперь на 60 шагов вижу магические ауры. Могли наложить что-то другое, но Учитель счёл это заклинание лучшим выбором, а моего желания он не подумал спросить.
Завершение второго украсило виски Пониманием Языков, теперь умею читать и писать на любых языках, имеющих письменность, а вот разговаривать – увы! Третий курс, и я обзавёлся на нижней стороне языка руной Обнаружение Яда. Четвёртый – левая кисть, пятый – правая кисть. Сначала были аккуратно вырваны ногти, затем на открывшееся место нанесены сигилы полезных заклинаний, после того, вновь нарощены ногти. Если бы не предыдущий опыт, я бы выл от боли, а так ничего, перетерпел.
Пусть эти, под ногтями, не постоянные, как на голове, а активируются лишь раз в день, но десять заклинаний на все случаи жизни, которые всегда с тобой, стоят нескольких часов мучений.
Вы представляете, какая цена таких татуировок? Сколько необходимо редких реагентов? Когда делали тату, я знал, что они мне полезны, и считал, что меня готовят к чему-то. Рассчитывал на сложное, возможно, опасное задание. Или на поездку туда, куда не могут попасть неживые. Но никогда не думал, что меня просто отпустят на волю. И даже отдадут вещи, оставшиеся от родителей. Не такого я ждал, когда возвращался.
Из сундука с вещами, в самую первую очередь я достал шкатулку с документами. Мне казалось, что в них найдутся ответы на все вопросы о моих родителей, я узнаю то, о чём не захотел рассказать Учитель.
Однако разбор бумаг мало чего объяснил. Отец – второй сын в семье ле Гуров, волшебник. Женился за год до моего рождения. Есть официальное свидетельство, что Ашер ле Гур, законный сын дворянина Теодора ле Гура и дворянки Виолетты, в девичестве фон Каппель. Нет ни единого намёка, почему и от кого бежали родители.
Когда-то я спросил, и Учитель рассказал об обстоятельствах моего попадания в графство. По его словам нашлась лишь одна зацепка, полезная для распутывания той странной истории – имя и адрес на письме, которое перед казнью написал главарь убийц: "Эммануилу ле Гуру из поместья Синих Щитов, что в баронстве Шоад, графства Раух".