– Что за… – Сирина решительно шагнула за ограду, а там…
— Дарен! – она воткнула меч в землю и бросилась к воспитаннику.
Раскинув руки и закатив глаза, он лежал на спине. Абсолютно белое, словно застывшее лицо, да чернота, заливающая шею с левой стороны. Сирина приподняла его рубашку, под ней на левом плече обнаружился гигантский синяк. Вот только синяк ли?!
– Яд это, — сказала подошедшая сзади Ярха. — Чую, нездешний. Быстро неси в избу!
Сирина подняла Дарена на руки. В три гигантских шага она достигла избушки, но Ярха каким-то образом сумела опередить её! Сбросив со стола стоящий на нём глиняный горшок, она кивнула, ложи, мол, сюда.
Воительница осторожно опустила воспитанника на дощатую поверхность стола.
— Спаси его, — хрипло сказала Сирина. – Умоляю!
Ярха мрачно поглядела на неё и быстрым движением сильных пальцев разорвала рубаху Дарена до пояса. Пятно на его плече стало ещё чернее, а ведь прошло всего несколько мгновений!
Лесная хозяйка опустила ладони над раной и что-то быстро зашептала. Тело Дарена выгнулось дугой, а с его губ сорвался стон.
— Держи его!
Сирина ухватила воспитанника за плечи.
В глазах Ярхи разгорался красный огонь, а вот в избе почему-то потемнело. Сирине почуялось, словно из углов на неё оценивающе смотрит кто-то…или что-то.
«Только попробуй забрать у меня Дарена, -- подумала она. – Рискни. Мне уже нечего терять. Силы мои не те, что раньше, но, если он умрёт, я утоплю миры в крови и огне. Клянусь.»
Между тем от пальцев Ярхи начало исходить слабое зелёное мерцанье. В его отблесках хорошо было видно, как из плеча Дарена медленно вылезает нечто, напоминающее иглу. Воспитанник снова попытался дёрнутся, но Сирина держала крепко. Дарен застонал и обмяк.
– Подай туесок!
Воительница отпустила Дарена и зашарила глазами по избе. Да вот же он! Сирина подала хитро скрученный кусок бересты Ярхе.
Лесная хозяйка держала ладони друг напротив друга, а между ними, прямо в воздухе, застыла игла.
– Никогда такого не видела. А ты?
Сирина отрицательно покачала головой.
Хозяйка Леса медленно повела ладонями над туеском. Миг и игла упала на заботливо подставленную Сириной бересту. Как показалась воительнице, тьма в углах немного рассеялась.
– Чудной яд. Нездешний, – снова повторила Ярха. – Не ведаю такого.
Она наклонилась к ране и принюхалась. Затем медленно дотронулась до черноты, добравшейся уже до подбородка Дарена. Поджала губы. Бросила быстрый взгляд на Сирину и отвела глаза.
– Нет, – твёрдо сказала воительница. – Он будет жить, слышишь меня?! Что хочешь делай!
Ярха вздохнула и открыла было рот, но осеклась, поймав взгляд Сирины. В глазах воительницы металось голубое пламя, готовое залить гибельным огнём всё вокруг. Даже воздух в избе начал потрескивать. Не к добру это.
Хозяйка Леса шагнула к чёрному сундуку, стоящему возле стены. То была особая вещь, перешедшая по наследству от многих поколений лесных ведьм. Откинув крышку, Ярха наклонилась и принялась шурудить по углам, перебирая копья, луки, заговоренные мечи, щиты, волшебные книги, свитки, кувшины, глиняные чашки, неведомо чьи кости, связки высушенных грибов и растений, детские и взрослые черепа. Внутри сундук оказался гораздо больше, чем снаружи. При желании туда можно было даже спуститься, так ещё и для кота место останется!
Наконец Ярха нашла искомое. Захлопнув крышку, она обернулась и сделала шаг к Дарену. В руках лесная ведьма сжимала прозрачный сосуд странной формы с широким дном и длинным горлышком. Внутри плескалась пульсирующая зелёным светом жидкость.
– Что это? – Сирина нахмурилась. Она учуяла очень древнюю и крайне опасную волшбу.
– Погибель, – непонятно ответила Ярха. – Либо выжжет весь яд из него. Либо… нет. По-другому никак.
У Сирины едва заметно дёрнулся левый глаз.
– Давай, – она отступила на шаг назад.
– Отвернись. Закрой глаза. Не дыши, – велела ей лесная хозяйка.
Воительница подчинилась.
Хозяйка леса быстро пробормотала заклятие и выдернула пробку. По избе тут же разнёсся запах дождя и сырой земли, затем его сменил тяжкий дух старой и давно сгнившей квашеной капусты. Завоняло так, что у Сирины из-под закрытых глаз потекли слёзы.
«Вот ведь странно, Урзук, когда из озера вылез, то смердел неимоверно. А на Болоте от него уже ничем не пахло. Почему так? – в голову воительнице вдруг пришла дурацкая и совершенно неуместная мысль.»
Между тем Ярха склонилась над Дареном и осторожно капнула на рану. Всего одну каплю и тут же резко отскочила в сторону. Соприкоснувшись с кожей, жидкость зашипела и вверх поднялось облачко зеленоватого пара. Дарен глухо застонал, но не пошевелился.