Теперь нужно было нанести руны. Достав из сундука нож из обсидиана, Ярха принялась вырезать на кости колдовские узоры. Это была очень тонкая и кропотливая работа. Чуть ошибешься и всё, вместо грозного оберега получишь кусок бесполезной кости! Она сама по молодости немало так черепов сгубила, пока не научилась.
Дело продвигалась медленно. Кость черепа Урзука оказался на диво крепкой и лесной хозяйке пришлось прилагать нешуточные усилия, чтобы её оцарапать. Промучившись полдня и изрядно взопрев, Ярха, наконец, достигла нужного результата. Теперь лоб и затылок покрывала замысловатая вязь рун, переливающихся сине-зелёным светом.
Она ещё раз внимательно оглядела череп, крутила его и так, и сяк, пытаясь выявить малейший изъян. Ничего. Удовлетворённо хмыкнув, Ярха ухватила его подмышку и вышла из избы.
Добравшись до частокола, она сжала череп двумя ладонями и протянула руки вперёд. Словно смазанный маслом, он выскользнул, но не упал на снег, а медленно воспарил вверх и осторожно опустился на заранее приготовленный для него кол.
Засвистело, затрещало, защёлкало. То развешанные по частоколу другие черепа приветствовали нового собрата.
– Ша! – негромко вскрикнула Ярха и сжала ладонь левой руки в кулак.
Тут же наступила тишина. Лесная хозяйка прикрыла глаза и сосредоточилась. Перед её внутренним взором начали загораться огни. Синий, зелёный, жёлтый…то были висящие на частоколе черепа лосей, волков, медведей, людей и всяческих других созданий. Все они были соединены друг с другом зелёными нитями, образуя единую обережную цепь. Все, кроме одного.
Мощное алое пламя высотой в человеческий рост било прямо из воздуха, в паре шагов от Ярхи. Урзук, вернее то, что от него осталось, решил в последний раз показать свой характер.
– Ишь, какой! – лесная хозяйка недобро усмехнулась.
Из-за её спины в огонь метнулись десятки зелёных нитей. Треть из них вспыхнули и рассыпались чёрным пеплом, остальные же оплели пламя как паук муху. Огонь уменьшился наполовину. И тут Ярха бросила в него ещё с полсотни нитей.
Теперь пламени вообще стало быть не видно. В воздухе парил зелёный шар размером с медвежью голову. Повинуясь мысленному приказу Ярхи, он медленно подлетел к обережной цепи. Раздался громкий треск, и на мгновенье она разомкнулась. Шар опустился на предназначенное для него место, и покрывающие его нити опали. Череп засиял ровным бордовым светом. Обережная цепь была замкнута.
Ярха открыла глаза и утёрла пот со лба. Бросила взгляд на частокол и усмехнулась.
– То-то же! – пробормотала она и шаркающей походкой направилась к избе. Вся эта возня отняла у неё немало сил и теперь нужно было как следует отдохнуть.
Ярха проспала почти до вечера, а как стемнело, к ней в гости заглянула Сирина. Испив брусничной настойки и закусив холодной зайчатиной, подруги повели неспешный разговор.
– Видела я череп свежий на частоколе. Сумела-таки усмирить Урзука?
– А то ж! – Ярха горделиво усмехнулась. – Брыкался поначалу, но потом успокоился.
– Я думала, ты его на новый посох хотела пустить?
Лесная хозяйка нахмурилась и медленно проговорила:
– Дюже сильный получился бы. Не совладею с таким. Тут ведро отвара надобно бы выпить. Да и то…
Ярха махнула рукой и продолжила:
А на частокол посадить, так самое оно будет. Теперь шагов на двести окрест заклятья сторожевые любого учуют!
Так уж и любого? – Сирина недоверчиво подняла бровь.
Любого! – упрямо сказала Ярха. – Никто больше скрытно не подберётся!
Ну, тебе виднее, конечно. А с кинжалом что?
Ярха поднялась с лавки и подошла к сундуку. Откинула крышку, наклонилась и извлекла из глубины клинок. Матово-чёрная рукоять, белое лезвие в полторы ладони длиной, покрытое мелкими, едва видимыми глазу рунами, отливающими синим – всё это производило сильное впечатление. Сирине даже показалось, что по избе холодок пронесся.
– Заклятий на нём клубок целый! – старуха положила кинжал на стол. – Не всё мне ещё понятно, но им даже камни можно резать!
Сирина хмыкнула и осторожно дотронулась рукояти. Холодная!
– Не боись. Нет на нём никакого проклятия. Любой может взять в руки и ничего ему за это не будет.
Воительница поудобнее ухватилась за рукоятку. Примерилась и пошевелила кистью. Кинжал сидел в руке хорошо. Разве что холодноват был немного. Ну так он и предназначен был для тварей с холодной кровью!
– Обидно, что ножен нет, – с сожалением проговорила она.
– Тебе к упырице той надо, – хихикнула Ярха. – За ножнами. Убёгла так быстро, что аж кинжал уронила!