– О чём?
Девочка засмущалась и спряталась за спину отца. Ярха вздохнула.
– Она, в общем,…то…ну значит лес… – кузнец мучительно покраснел пытаясь подобрать слова
– Ясно. Выйди-ка за дверь, – Ярха махнула рукой.
В глазах кузнеца появилась сомнение.
– Не боись, – старуха ощерилась показав белые, без единого пятнышка зубы. – Не съем я её.
Промычав что-то невнятное, кузнец начал пятиться назад. Чуть не споткнулся о порожек, покачнулся и кое-как вышел из избы. Словно по волшебству дверь за ним закрылась.
– Присядь, – Ярха кивнула на лавку.
Девочка села. Старуха внимательно посмотрела ей в глаза. Всё-таки карие.
Ярха налила молока в глиняную кружку и протянула ребёнку.
– Испей.
Девочка пригубила пару глотков и бросила настороженный взгляд на Ярху.
– До дна.
Ребёнок осушил кружку. Глаза у девочки немного осоловели. Она начала клевать носом. Само собой, молочко то было непростое.
– Не спать! – Ярха громко щёлкнула пальцами. – На меня смотри! Рассказывай.
Девочка начала говорить. Сперва её язык немного заплетался, но потом речь выровнялась. Ярха же, уперев руки в подбородок, слушала и не перебивала.
Дочь кузнеца рассказывала о деревьях, которые пели ей во сне свои песни. О лесавках, водящих хороводы на потаённых полянах. О волках, сидящих кругом и почтительно слушающих огромного зверя размером с телёнка. О живом пне, что ходит корнями, словно ногами.
Наконец девочка замолчала. По её усталому лицо было видно, что этот разговор дался ей непросто.
Ярха выдохнула, стараясь унять забившееся быстро-быстро сердце. Неужели дождалась? Старуха медленно поднялась с лавки и побрела к сундуку. Открыла крышку, долго копалась в недрах, перебирая содержимое, пока, наконец, не нашла то, что хотела.
– На вот. Распутай, – лесная ведьма протянула Буславе клубок, состоящий из мешанины белых и чёрных нитей.
Девочка взяла клубок и принялась перебирать нити тонкими пальчиками. Чтобы не смущать ребёнка, Ярха отвернулась.
«Она? Сможет силу мою перенять? Али нет?»
Когда-то очень давно, будучи совсем маленькой, Ярха сумела-таки распутать этот клубок. Чем доказала своей будущей наставнице, что у неё есть СИЛА. Это и определило дальнейшую судьбу.
С тех пор минули десятки лет. Клубочек этот уже немало детей распутать пытались. Только вот ведь незадача, после попыток этих у детишек кровь начинала идти. Из глаз или ушей. Мало кто выживал…а ведь годы берут своё! Давно пора помощницу найти и силу ей передать…
Не выдержав, Ярха обернулась. Сердце глухо бухнуло в груди и забилось вдвое быстрее. На столе, перед Буславой лежали чёрная и белая нити. Раздельно.
На лице лесной ведьмы не дрогнул ни один мускул. Она пересекла горницу и отворила дверь.
– Ночь переждёшь в сарае. Воду возьмёшь в колодце.
– Эээ…доченька моя.
– Завтра отдам! В избу не заходи. Чего бы тебе не привиделось. Понял?! – не дожидаясь ответа Ярха захлопнула дверь.
Почесав макушку мускулистой рукой, кузнец пожал плечами и побрёл в сарай.
Всю ночь из ведьминого жилища валил дым нечистого цвета и запаха. Иногда оттуда доносилось пение и удары бубна. Причём пели несколько голосов.
Наутро дверь в избу отворилась. Первой вышла Буслава. Серьёзная и, кажется, немного повзрослевшая.
– Сбереги её, – строго велела кузнецу Ярха. – Мала она ещё… а годика через два возьму себе в помощницы.
Мужчина истово закивал и взял дочь за руку. Уходя они не обернулись.
Прошло два года. Настала зима. Буслава подросла, и на неё уже начали заглядываться соседские парни. Как-то раз спозаранку она, повинуясь неведомому чутью, вышла во двор. Вдруг закружилась голова и помутнело в глазах. Дочь кузнеца пошатнулась и едва не упала. Тряхнула чёрными волосами и посмотрела в сторону леса. В её глазах на мгновение загорелся и погас зелёный огонь.
– Ничего, Владыко, – голосом Ярхи произнесла девочка. – Ещё сочтёмся…
***
Не осталось ничего. Ни избушки, ни сарая, ни частокола, ни черепов. По голой, ещё тёплой земле бродил Велес, а сверху медленно падали серые частички пепла. Ярха серьёзно потрепала лесного бога. Пень был весь обуглен, словно из жаркой печи только что выбрался, а из его правого бока Урзук выгрыз изрядный кусок. Рана теперь сочилась зелёной жижей. Огонь в правом глазу погас, а в левом горел с крайней неохотой.
Сделав несколько кругов по пожарищу и не найдя ни малейших следов Ярхи и её посоха, пень направился к лесу. Стволы деревьев лизало жадное пламя, но зимой пожар не может продлиться долго. Пробежав сквозь стену огня, пень рассерженно зашипел и остановился.