– У каждого свои тайны, Арион. Ты вот, например, так и не сказал, откуда у тебя такой красочный вид.
Макмаер постарался скрыть смех за кашлем, но не сильно в этом преуспел. Ему иногда вообще легче было промолчать, чем соврать.
– А если я раскрою тебе секрет, ты откроешь свой?
– Я тебе позже расскажу, хотя я отцу пообещала не говорить об этом.
– Ты это о чём? – насторожился Арион. Что-то девочка темнит.
Андрэ немного подумала и произнесла:
– Встретимся после обеда в папином кабинете, и я тебе обо всём поведаю.
Заинтригованный, Макмаер спустился вниз. Дядя Томпсон уже пил чай в столовой, и тот присоединился к нему. Судя по виду старика, того так и подмывало спросить его о разбитом лице, но он воздержался и тактично завёл разговор на отвлечённую тему. У Ариона же не было ни малейшего желания оправдываться перед дядей и объяснять, откуда у него такое произведение искусства на роже. Во всяком случае, у него не хватит таланта расписать всё в таких мельчайших подробностях и ярких красках, как это сделают жители городка после вчерашней драки.
После завтрака они оба вернулись в кабинет покойного графа, так как мистер Томпсон не до конца разобрался во всех документах, а управляющий, к сожалению, приболел и не смог появиться. Там им пришлось здорово порыться в бумагах. От разной информации у парня разболелась голова, так что его единственным желанием стало поскорее выбраться из этой комнаты. В конечном счёте, мистер Томпсон пожалел своего племянника, заявив, что можно немного передохнуть.
Чувствуя, что голова сейчас расколется, Макмаер открыл окно и с наслаждением высунулся из него, рискуя упасть. С этой стороны он мог видеть часть леса, поле и дорогу, ведущую к соседним землям его дяди. Дальше шла территория Резерфордов, ни одного из семьи которых он после смерти матери Андрэ ни разу не видел. Папа когда-то говорил, что раньше они общались.
Обедая в кабинете, Арион услышал стук в дверь, и шестое чувство сразу же подсказало, что это Андрэ.
– Приятного аппетита! – весело произнесла она, зайдя в кабинет.
– Спасибо, – ответил тот и вновь принялся за еду. Та подошла к столу и села в кресло напротив парня.
– Ну, и что ты там хотела мне рассказать? – спросил Макмаер, с трудом проглотив кусок куриной ножки со вчерашнего ужина.
Андрэ немного безразлично пожала плечами и ответила:
– Не сказала бы, что это слишком уж важно, ведь ты, как мне кажется, человек более просвещённый, чем думают другие, и более современных взглядов. Бывали случаи, что детей, подобно мне, ненавидели, считали дьявольским отродьем и всячески избегали.
– На что ты намекаешь? – спросил Макмаер, чувствуя, что сейчас засмеется и подавится злополучной курицей. Это Андрэ ненормальная?
– Есть дети, которые наделены некой силой. Это может быть предвидение, чтение мыслей или же что-нибудь другое.
– Ты такая же?
– Можно и так сказать. Я могу узнать местонахождение человека, где бы он ни был.
Макмаер подавил нервный смешок. Сам он частично шотландец, поэтому вырос на отцовских легендах о его родных местах и родовых проклятьях, но в этом доме подобное казалось смешным, неправдоподобным. Ну, нет, Андрэ просто шутит.
– Докажи! – потребовал он.
– Этой ночью ты, упав с лошади, завалился на правую сторону и подмял под себя руку, поэтому тебе было сегодня трудновато писать под диктовку дяди, и он несколько раз останавливался, дабы ты успел. Меня особенно позабавила его фраза: «Арион, с тобой всё в порядке? У тебя такой вид, будто ты на уроке в школе позади Кристофера Митчелла сидишь. Я помню, какая тогда у тебя кислая мина была…». Ну что, удовлетворён?
Выслушав всё это, Макмаер почувствовал, что яблочный пирог может в любую минуту застрянуть в горле, а внутри всё так и кричало: «Ну за что?» Андрэ же с сочувствием взглянула на него и произнесла:
– Ты, наверное, хотел спросить, откуда я это знаю? Так вот, повторю тебе, что это моя способность.
– Кто тебя проинформировал? – тот выпил вина и глубоко вздохнул.
– Мой отец называл эту силу Даром на двоих. Он не хотел, чтобы кто-то знал об этом. Вернее, он думал, что силы этой у меня нет. Папа считал, что она ушла с ним в могилу, – закончила печально девочка и тут же добавила, но уже веселее. – Но мне нравится моя способность, с ней намного увереннее себя чувствуешь и можешь следить за кем угодно!
Ах, значит, за кем угодно?
Макмаер некоторое время молчал. Молчала и Андрэ, погрузившись в свои раздумья.
– Я, конечно, понимаю, что это вроде как ниспослание с небес и тому подобное, но поглядывать за людьми – это не слишком прилично, тебе так не кажется? – наконец сформулировал свои мысли парень.
– А если я смогу так помочь людям? – глубокомысленно спросила Андрэ. Арион представил на миг, как она в балахоне, со свечой в руке бродит по коридорам и гадает своим посетителям (ему доводилось наблюдать нечто подобное), а он стоит в стороне и подсчитывает прибыль, и ему пришлось мотнуть головой, чтобы прогнать видение. Другим не стоит знать об этом. Он слышал как-то, будучи в Норфолке, что один лорд отдал свою родную дочь в больницу для душевнобольных из-за того, что та вроде как бы предсказывала будущее. Друзья считали, что она насылает на них несчастья. А та бедная девочка умерла в грязной больнице под присмотром сумасшедших врачей. Он, естественно, никогда так не поступит, это же просто чудовищно!
– Когда действительно будет потребность в… твоей силе, ты, конечно же, используешь её. Идёт?
Андрэ немного подумала и до смешного торжественно изрекла:
– Хорошо, я попытаюсь. По крайней мере, подглядывать за тобой, когда ты в углу целуешь девушку, я не буду. Не поэтому ли ты попросил меня об этом?
Усмехнувшись, Арион поднёс чашку к губам и отпил из неё. При этом он проследил взгляд, брошенный девочкой на его руку, и тут же насторожился.
– Что-то не так?
– Ты держишь чашку.
– Мне тоже показалось, что это чашка, а не кувшин.
Та слабо улыбнулась.
– Я имею в виду, как ты её держишь. Это неправильно.
– Ну, извини! Если не забыла, то я только вчера приехал в «цивилизованный мир» и не научился вести себя подобающим образом. По крайней мере, я держу чашку лучше, чем это бы сделал рак своей клешней.
– Я тебя нисколько не виню. Я сама ещё плохо умею вести себя как истинная леди, а мой учитель танцев от меня в ужасе.
Арион сам ужаснулся, подумав, что будет, если мистер Томпсон захочет перекроить Андрэ на свой лад и попытается сделать из неё идеал, как в своё время попытался сотворить нечто подобное со своим племянником. Идеалом не может стать никто. Оставалось только надеяться, что за два года эта занятная девчушка не превратится в вечно хихикающую дурочку с куриными мозгами. Пообщайся потом с такой.
– Предлагаю тебе пари, – девочка коварно ухмылялась. – За две недели ты из неотёсанного моряка должен стать настоящим джентльменом. Если справишься, обещаю не подглядывать с помощью своей силы за тем, что ты будешь делать, если прижмёшь хорошенькую служанку где-то в углу, – и, перехватив удивлённый взгляд Ариона, поспешно добавила. – Предыдущий управляющий так делал. Папа его уволил, как только узнал об этом.
– А не слишком ли высока цена?
– Боишься, что не справишься?
– Да нет, этого я как раз и не боюсь, но с твоей стороны лучше предложить кое-что поинтереснее, ибо со служанкой ты меня не поймаешь, как бы не старалась.
При этом Арион лукаво улыбнулся и так посмотрел на Андрэ, что теперь пришла уже её очередь насторожиться:
– Твой самодовольный вид мне совсем не нравится. Сотри с лица, пожалуйста, это выражение.
– Какое выражение?
– Будто поймал меня на крючок.
– Считай, что так оно и есть. Я тут кое-что услышал… Ты на самом деле так боишься ходить в сад, как говорят?
Андрэ глубоко вздохнула и произнесла:
– Я туда не пойду.
– Ночью. Когда я выиграю пари.
НОЧЬЮ. КОГДА ОН, ВОЗМОЖНО, ВЫИГРАЕТ ПАРИ.
– Я туда не пойду, – снова повторила она.