Воспитатель детского сада
Летний день, легкое дуновение ветерка колышет занавеску в спальне детского сада. Маленькие носики посапывают во сне. Я подхожу и поправляю одеялко Ванечке. Он - "солнечный ребёнок", добрый и отзывчивый, ну как его можно не любить. Но, всё же - это происходит, невооруженным взглядом видно с каким облегчением вздыхает его мать, когда приводит его в понедельник, выкидывая мысли о неудачном дитятке с синдромом Дауна из головы до пятницы.
Однако, давайте по порядку. Меня зовут Анира, что значит: “освещающая, озаряющая”. Когда я была маленькая, папа называл меня звёздочкой и подкидывал высоко вверх, чтобы я светила всем, а не только ему. Я живу в Казани с мамой, папа погиб несколько лет назад в Дорожно-транспортном происшествии, как пишут в официальных документах. На самом деле его просто убрали, чтобы не мешался. Фамилия у нашей семьи самая обыкновенная, Бакшеевы, она достаточно известна в Казани. В нашем роду было много писарей, педагогов, художников. Мама продолжила семейные традиции и стала живописцем, руки в краске, светлые прядки выбились из простой прически и лезут в глаза. Как хорошо, что она не знает, какой ценой достался городу детский сад для особенных детей, в котором я работаю воспитателем. Светлое время детства - для меня ты безвозвратно ушло, но сейчас во время тихого часа можно чуть-чуть поностальгировать. Атмосфера спальни с маленькими кроватками, выпуклыми тучками на потолке и большим дирижаблем во всю стену придает сил, что всё не зря.
"Папа, как же я благодарна, что ты отдал меня в спорт. Да не простой, а в стрелковый", - думала я, проходя между спящими, но никому не нужными ангелочками.
Воспоминания нахлынули неожиданно. Вот, я первый раз на стрельбище, ещё не участвую, а только присматриваюсь, как участники соревнуются в стрельбе из огнестрельного и пневматического оружия. Высокий широкоплечий мужчина объясняет отцу разницу между пулевой и стендовой стрельбой. Я же не вслушиваюсь в произносимые слова, мои глаза сфокусировались на тарелочке и пристально следят за её полётом. Когда осколки разлетаются в разные стороны, мои глаза горят желанием взять в руки гладкоствольное оружие и попробовать самой. Мне не надо проговаривать вслух мысли, которые вертятся на языке. Папа уже всё понял. А следующий день был первым днём новой жизни, наполненной восторгом, тренировками и учебой в школе и на стрельбище. Целилась я отлично, а ствол вообще казался продолжением руки. За пять лет я выиграла несколько соревнований районного масштаба и всерьез задумывалась об Олимпийских играх. Однако закончилось моё блестящее спортивное будущее внезапно и началась совсем другая жизнь.
Этот день, на первый взгляд начался совершенно обыкновенно, ничего не предвещало беды. Папа, самостоятельно пожарив себе яичницу, допил кофе и собирался на работу. Поцеловав меня и маму на прощание, вышел из дома. У подъезда его уже ждали какие-то личности в чёрных кожаных куртках. Вся картинка отлично просматривалась из окна, к стеклу которого я прилипла любопытным носиком. Там происходило, что-то странное. Один из мужчин задавал вопросы, это было видно по тому, как открывался рот и с каким нетерпением он ждал ответа. Однако папа молчал, и тогда второй мужчина ударил его в живот. Тут я не выдержала и понеслась вниз, перепрыгивая для скорости через несколько ступенек. Застала я уже самый конец беседы, если так можно было назвать происходящее.
- И запомни, если ты не продашь нам свой офис, то он сгорит дотла, а мы заберём его даром.
- Я получу страховку, а вы всё равно ничего не получите.
- Лучше быть живым и с бабками, чем дохлым...
- Вы ничего не добьетесь, нас много. Вы не можете обобрать всех. Вместе мы сила.
Парни рассмеялись и удалились, громко хохоча и блестя полированными лысинами.
- Пап, кто это был? Чего они хотят?
- Землю, землю в историческом центре города под моим офисом.
- Может лучше взять деньги?
- Малышка, какая же ты ещё наивная. Шантажистам платить нельзя. Даже если очень страшно.
Давай я тебя провожу до школы, на работу всё равно опоздал. Мы шли неторопливо, разговаривая о жизни, порядках в нашем городе, бизнесменах и рэкетирах. Это был первый серьезный разговор в моей жизни. Второго просто не было, потому что папа так и не договорился с бандитами. И они его убрали, замаскировав преступление под ДТП. Земля отошла городу. Это было пол беды. Злоключения у всего населения Казани начались с того момента, когда руководство города решило, что большое количество денег лучше, чем небольшой объем совести. Снесли почти все исторические здания, взамен построили казино, бордели и другие заведения для отдыха лучших граждан...