— Это твой символ? — спрашиваю я.
— Да. Ты же не возражаешь против того, что я использовал твою сойку-пересмешницу? Мне хотелось, чтобы мы соответствовали, — говорит он.
— Нет, конечно, не возражаю, — я вымучиваю улыбку. Пит, появившийся на арене, носящим сойку-пересмешницу, является и благословением, и проклятием. С одной стороны, это должно окрылить мятежников в дистриктах. С другой стороны, трудно представить, что президент Сноу упустит это из виду, и, значит, работа по сохранению Пита живым становится сложнее.
— То есть, получается, вы хотите разбить лагерь прямо здесь? — спрашивает Финник.
— Я сомневаюсь, что это хороший выбор, — отвечает Пит. — Пребывание здесь. Без воды. Без защиты. Я действительно чувствую себя нормально. Мы могли пойти медленно.
— Медленно будет лучше, чем совсем никак. — Финник помогает Питу подняться на ноги, пока я стараюсь взять себя в руки. С тех пор, как я встала сегодня утром, я наблюдала за тем, как Цинну избили до полусмерти, попала на еще одну арену и видела смерть Пита. Тем не менее, я рада, что Финник продолжает разыгрывать карту беременности для меня, потому что с точки зрения спонсоров, я не слишком хорошо справляюсь со всеми вещами.
Я проверяю свое оружие, которое, я и так это знаю, находится в идеальном состоянии, но это помогает мне взять все под контроль.
— Я пойду первая, — объявляю я.
Пит начинает возражать, но Финник обрывает его:
— Нет, позволь ей это. — Он хмурится, глядя на меня. — Ты же поняла, что там было силовое поле, не так ли? Прямо в последнюю секунду. Ты хотела предупредить. — Я киваю. — Как ты это поняла?
Я колеблюсь. Показывать, что я знаю хитрость Бити и Вайрис в распознавании силового поля, может быть опасно. Я не знаю, заметили ли распорядители Игр, как те двое указали мне на это, или нет. Так или иначе, у меня есть очень ценная информация. А если они узнают об этом, они смогут изменить силовое поле таким образом, что я не смогу больше видеть этот изъян. Поэтому я лгу:
— Не знаю. Как будто я могу слышать это. Слушайте. — Мы все замолкаем. Здесь звуки насекомых, птиц, ветра, листвы.
— Я ничего не слышу, — говорит Пит.
— Да нет же, — настаиваю я. — Это похоже на то, как по забору Дистрикта-12 бежит ток, только тише. — Все снова внимательно прислушиваются. Я делаю вид, что тоже пытаюсь, хотя на самом деле услышать тут ничего нельзя. — Вот! — говорю я. — Разве вы не слышите? Звук идет справа, оттуда, где ударило Пита.
— Я тоже ничего не слышу, — произносит Финник. — Но если тебе это удается, то ты, определенно, должна идти первая.
Я решила играть до конца.
— Это поразительно, — говорю я, поворачивая голову из стороны в сторону, будто озадаченная. — Я могу слышать это только левым ухом.
— Тем, которое восстанавливали врачи? — спрашивает Пит.
— Да, — отвечаю я, а потом пожимаю плечами. — Вероятно, они сделали работу даже лучше, чем предполагали. Знаете, иногда я действительно слышу этой стороной необычные вещи. Те, у которых звука быть не должно. Вроде крыльев насекомых. Или снега, падающего на землю. — Прекрасно. Теперь все внимание будет обращено на хирургов, которые восстанавливали мое ухо после Игр в прошлом году, и именно им придется объясняться, почему я могу слышать так же хорошо, как летучая мышь.
— Ты, — говорит Мэг, подталкивая меня вперед, чтобы я пошла первая. Так как мы путешествуем медленно, Мэг предпочитает идти, опираясь на ветвь, из которой Финник быстро соорудил трость для нее. Он также сделал трость и для Пита, потому что, несмотря на все его заявления, видно, что единственное, что хочется Питу, — лечь. Финник идет последним, что ж, хотя бы кто-то прикрывает наши спины.
Пока я иду, силовое поле слева от меня, потому что это должно быть той стороной, где у меня ухо супермена. Но так как я все это придумала, я срезаю связки орехов, которые висят, как виноград, на соседнем дереве, и бросаю их влево, пока иду. Это правильное решение, потому что я чувствую, что не замечаю пятна, свидетельствующие о силовом поле, чаще, чем замечаю их. Всякий раз, когда орех попадает в силовое поле, он начинает дымиться и падает к моим ногам, почерневший и с треснутой скорлупой.
Через несколько минут я слышу чмокающий звук позади себя и разворачиваюсь, чтобы увидеть, как Мэг очищает орех от скорлупы и закидывает его себе в уже полный рот.
— Мэг! — кричу я. — Выплюни это. Они могут быть ядовитыми.
Она что-то бормочет и игнорирует меня, облизывая губы с явным удовольствием. Я смотрю на Финника, обращаясь за помощью, но он только смеется.