Я до сих пор ничего не понимаю.
— Если он и я— говорит Уорнер, — проведем какое—то время вместе?
— Что? спрашиваю я, мне не верится в это, и я не в силах этого скрыть. — Нет— говорю я быстро. — Нет, конечно, нет — я думаю, что это было бы прекрасно.
Уорнер уставился в стену.
— Так... ты хочешь провести с ним время? Я так старалась дать Уорнеру пространство, и не хотела совать свой нос в это дело, но я просто ничего не могу с собой поделать.
— Я хотел бы узнать, своего собственного брата, да.
— И Джеймса? спрашиваю я.
Уорнер слегка смеется. — Да. И Джеймса.
— Так ты... счастлив по этому поводу?
Он отвечает не сразу. — Я не несчастен.
Я сажусь к нему на колени. Беру его лицо в руки, наклоняя подбородок, чтобы увидеть его глаза. Я улыбаюсь глупой улыбкой. — Я думаю, что это так замечательно— говорю я ему.
— Тебе нравится? Он усмехается. — Как интересно.
Я киваю. Снова и снова. И я целую его один раз, очень мягко.
Уорнер закрывает глаза. Улыбается немного, на его щеке появляется ямочка. Он теперь выглядит задумчивым. — Все стало таким странным.
Я чувствую, что могу умереть от счастья.
Уорнер поднимает меня с колен, кладет меня обратно на кровать. Медленно двигается, оказываясь на мне. — И почему ты так взволнована? — Спрашивает он, стараясь не смеяться.
— Ты практически летаешь.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив— говорю я ему, мои глаза изучают его. — Я хочу, чтобы у тебя была семья. Я хочу, чтобы тебя окружали люди, которые беспокоятся о тебе— говорю я. — Ты заслуживаешь этого.
— У меня есть ты— говорит он, касаясь своим лбом моего. Его глаза закрыты.
— У тебя должна быть не только я.
— Нет— шепчет он. Он качает головой. Его нос касается моего.
— Да.
— А как насчет тебя? И твоих родителей? спрашивает он меня. — Ты когда-нибудь хотела найти их?
— Нет— говорю я спокойно. — Они никогда не были моими родителями. Кроме того, у меня есть мои друзья.
— И я— говорит он.
— Ты — мой друг— говорю я ему.
— Но не твой лучший друг. Кэнджи — твой лучший друг.
Я так стараюсь не смеяться над ревностью в его голосе. — Да, но ты — мой любимый друг.
Уорнер наклоняется, обходя мои губы. — Хорошо— шепчет он, целуя меня в шею. — Теперь перевернись— говорит он. — На живот.
Я уставилась на него.
— Пожалуйста— говорит он. Улыбаясь.
Я переворачиваюсь. Очень медленно.
— Что ты делаешь? Шепчу я, оглядываясь на него.
Он опускается сзади меня.
— Я хочу, чтобы ты знала— говорит он, расстегивая молнию костюма — на сколько я ценю твою дружбу. Шов молнии оголяет мою кожу, и я стараюсь не дрожать.
Молния останавливается на пояснице.
— Но я бы хотел, чтобы ты пересмотрела мое звание— говорит Уорнер. Он опускает мягкий поцелуй посередине моей спины. Его руки скользят вверх по моей коже и спускают рукава костюма с моих плеч, он покрывает поцелуями мои лопатки, заднюю часть шеи. — Потому что моя дружба— он шепчет — принесет гораздо больше преимуществ, чем Кенджи мог бы тебе предложить.
Я не могу дышать. Не могу.
— Тебе так не кажется? спрашивает Уорнер.
— Да— поспешно отвечаю я. — Да.
А потом я утопаю, теряюсь в ощущениях, и интересно, как скоро мы потеряем такие моменты, и интересно, как много времени пройдет прежде, чем мы сможем снова наслаждаться ими.
Я не знаю, куда мы идем, он и я, но я знаю, куда я хочу попасть. Мы как часы и минуты, идущие в ту же секунду, держась за руки, несемся вперед в новый день к обещаниям чего-то лучшего.
Но хотя у нас есть будущее, и есть прошлое, у нас никогда не будет настоящего. Этот момент и следующий, и даже тот, который был только что — прошли, уже прошли, и все что у нас остается — это уставшие тела, как единственное доказательство того, что мы пережили за это время.
Это стоит того, в конце концов.
Бороться, чтобы жить.
Глава 66
Потребовался один день.
— Я хочу один— я уставилась на стену с оружием в учебном комплексе. — Какой из них лучший?
Делалью пришел сегодня утром, чтобы рассказать эту новость. Главнокомандующий прибыл. Он прилетел на самолете, и теперь он остановился на одном из военных кораблей сектора 45, размещенных на пристани.
Его охрана с ним. А его армия прибудет в ближайшее время.
Иногда я не так уверена, что мы не умрем.
— Тебе не нужно оружие— говорит мне Уорнер, удивленно. — Можно, конечно, взять один, но я не думаю, что и этот один тебе понадобится.
— Я возьму два.
— Ладно— смеется он. Но только он.
Все остальные крайне сдержаны, в минуты, когда страх берет вверх. Мы все осторожно оптимистичны, но, тем не менее, обеспокоены. Уорнер уже собрал свои войска и гражданские уже были уведомлены, что для тех, кто хочет присоединиться к нам, был создан пункт по обеспечению оружием и боеприпасами. Все, что они должны сделать, это представить свои RR карты в доказательство того, что они являются жителями сектора 45, и они будут амнистированы. Приюты и центры помощи были созданы в солдатской казарме, чтобы прятать оставшиеся мужчин, женщин и детей, которые не могут, или не хотят вступить в бой. Они будут иметь возможность укрыться здесь, и переждать кровопролития.
Эти дополнительные силы координируются Уорнером.
— Что, если он снова просто взорвет бомбу? спрашивает Йен, нарушая тишину. — Так же, как он сделал с Омега Пойнт?
— Он этого не сделает— говорит ему Уорнер. — Он слишком высокомерен, а эта война стала личной. Он захочет поиграть с нами. Он захочет продлить это как можно дольше. Он — человек, который всегда был очарован идеей пыток. Это будет забавой для него.
— Да, это и правда заставляет меня чувствовать себя гораздо лучше— говорит Кенджи.
— Спасибо за бодрящую речь.
— Обращайся, в любое время— говорит Уорнер.
Кэнджи почти смеется. Почти.
— Значит, он остановился на другом корабле? Спрашивает Уинстон. — Здесь?
— Я так понимаю, что да— говорит Уорнер. — Обычно он останавливается на базе, но так как мы сейчас здесь, это — проблема. Видимо, он также поставил солдатам секторов всей страны какие-то условия, чтобы они присоединились к нему. У него есть своя элитная гвардия, а также солдаты, которые охраняют столицу, но он также собирает людей по всей стране. Это все для шоу— говорит Уорнер. — Нас не настолько много, чтобы это было необходимо. Он просто хочет запугать нас.
— Ну, это работает— говорит Йен.
— И ты уверен— я спрашиваю Уорнера — что его не будет на поле боя? Абсолютно? Это часть плана, самая важная. Самая опасная.
Уорнер кивает.
Андерсон никогда не борется в своих собственных войнах. Он никогда не показывает свое лицо. И мы полагаемся на его трусость, которая должна быть нашим самым большим преимуществом. Потому что он мог бы предвидеть покушение на его жизнь, но мы надеемся, что он не сможет предвидеть невидимых нападавших.
Уорнер должен курировать войска. Касл, Брендан, Уинстон, Лили, Алия, и Адам будут поддерживать его. Джеймс останется ждать на базе.
Но мне и Кенджи нужно добраться до верховного.
И прямо сейчас, мы готовы идти. Мы экипированы, вооружены, и заряжены кофеином.
Я слышу звук перезаряжаемого оружия.
Оборачиваюсь.
Уорнер смотрит на меня.
Пора идти.
Глава 67
Кэнджи хватает меня за руку.
Все остальные поднимутся вверх и выйдут из комнаты Уорнера, но Кенджи и я выйдем через черный ход, не предупреждая никого о нашем отсутствии. Мы хотим, чтобы все, даже солдаты, думали, что мы находимся посреди боя. Мы не хотим показываться, чтобы сразу исчезнуть, не хотим, чтобы кто-то заметил, что мы пропали.
Таким образом, мы стоим в стороне и смотрим, как наши друзья заходят в лифт, чтобы подняться на основной этаж. Джеймс все еще машет рукой, когда двери закрываются и оставляют его позади.
Мое сердце останавливается на секунду.