Моей жене надо было выполнить обязанности по отношению к своей свекрови, у которой на попечении жила ее старшая дочь. Я же решил немного заняться хозяйством, прежде чем привести в дом молодую жену. Я решил, что моя жена поедет в Москву к госпоже Бибиковой и через три недели присоединится ко мне в моей главной дивизионной квартире в Павловске. Мы вместе доехали до Белгорода, затем разъехались каждый по своим делам.
Не успела она приехать в Москву и представиться Императрице-матери и Императору, как я получил с курьером приказ Императора немедленно явиться в Москву.
1818
Я был в восторге вновь увидеться с женой, ее осыпала милостями вся Императорская фамилия, все вокруг восхищались ею. Ее поведение при дворе, то малое значение, которое она придавала слухам, все то хорошее, что мне о ней рассказывали все вокруг, завоевали меня окончательно, именно с этого момента я бесповоротно ощутил себя добрым мужем женщины, которую раньше любил только как возлюбленную.
А.Х. Бенкендорф с женой Елизаветой Андреевной.
Мы были в Москве только три недели. Я был поражен теми гигантскими изменениями, которые произошли после обрушившегося на нее разорения. Пребывание в городе императорского двора оживляло это воскрешение, начатое уже богатством империи. Кремль был восстановлен более величественным и прекрасным, чем он был до сих пор, торговые ряды были элегантно реконструированы, улицы и городские публичные места были правильным образом распланированы, церкви были починены и блестели ярче прежнего, частные владения отстраивались, все свидетельствовало о том, что в ближайшие годы исчезнут даже следы былого полного разорения. Во время своего пребывания в Москве Император заложил первый камень в фундамент храма на Воробьевых горах, который должен был своими величественными размерами запечатлеть великие страдания и великую славу 1812 года.
Я возвратился в свой гарнизон с женой и с одной из приемных дочерей, вторая находилась на попечении бабушки, которая должна была дать ей образование. Я отдавал много времени службе, делал все, что мог, чтобы заслужить одобрение Императора, который в июне месяце должен был посетить расположение моих войск, возвращаясь с поездки на Дон. Эти занятия и счастье находиться с женой сделали мое пребывание в Павловске весьма приятным. Это был один из самых счастливых периодов моей жизни. Состояние моей дивизии зримо улучшалось, я был к этому причастен, все здесь привыкли ко мне.
Император приехал, он оказал мне и моей жене много знаков внимания, был полностью удовлетворен, что я имел честь ему продемонстрировать, неоднократно благодарил меня, многие офицеры моей дивизии получили продвижение по службе и награды.
В день своего приезда к нам Император получил печальную весть о смерти храброго и честного фельдмаршала Барклая, который скончался после долгой болезни в начале путешествия, предпринятого им заграницу для выздоровления. Император и вся армия были глубоко огорчены этой потерей. Император потерял в его лице человека, не раз доказавшего ему свою высокую преданность, усердие и способности, армия потеряла заботливого и просвещенного руководителя, имевшего огромный практический опыт, образец храбрости и дисциплины.
Уже долгое время я не видел моего отца, Император разрешил мне навестить его. Я отвез жену к ее семье в Водолагу и Константиновку и направился в Ревель. Мой отец находился в 40 верстах оттуда в Койке, имении его племянницы графини Стенбок. Я имел счастье найти его в добром здравии, очень довольного моим приездом. Я не мог долго наслаждаться его обществом, надо было расставаться, чтобы возвратиться в дивизию, которую осенью должен был проинспектировать генерал-аншеф граф Сакен, который после смерти фельдмаршала Барклая принял командование 1-й армией.
Отец проводил меня до Ревеля, откуда я поспешил вернуться на свой пост. Я провел несколько дней с женой в Водолаге в полном блаженстве. Так как она скоро должна была родить, я не смог взять ее в гарнизон, куда грустно вернулся в полном одиночестве.