Военный губернатор принес донесения о положении в городе, со всех сторон стекались сведения, они свидетельствовали только о несчастии, опустошении и жалобах. Повсюду несчастья усугублялись суровой погодой, тысячи жителей остались без крова, беззащитные перед морозом и нищетой. На всех этажах складов была грязь, крыши были сорваны, предметы обстановки, припасы, продукты питания были уничтожены или испорчены. Дома всего населения пригородов и деревень по берегу залива оказались смыты, разбиты или почти уничтожены, люди взяли своих детей и с плачем наполнили улицы столицы.
Принадлежавшая казне железоделательная фабрика, находившаяся в окрестностях Екатерингофа, строения которой были низки и частично разрушены, была полностью затоплена. Рабочие с женами и детьми нашли убежище на крыше и видели надвигавшуюся вместе с волнами свою смерть. Очень немногие их них спаслись, 148 человек утонули под обломками своих жилищ.
Улицы были забиты предметами обстановки, которые пытались спасти, кусками дерева и обломками, мостовые были разрушены, все население вышло на улицы, чтобы узнать что-нибудь о судьбе своих родных и друзей, и чтобы своими глазами увидеть тот беспорядок, который вчерашнее наводнение оставило почти во всех частях города.
Вернувшись домой, я нашел там полный беспорядок, мои лошади были спасены благодаря присутствию духа моей жены, которая приказала поднять их на второй этаж, сараи были разбиты, кухня и комнаты прислуги, находившиеся на первом этаже, были полностью опустошены.
Настало время исправлять положение, император срочно назначил трех временных военных губернаторов в три района города по ту сторону реки, мне достался Васильевский остров, кварталы по левому берегу Невы были поручены членам Сената, в наше распоряжение были выделены денежные суммы.
Я немедленно выехал к новому месту назначения и расположился в казармах Финляндского полка, солдаты которого под командованием достойного генерала Шиншина уже трудились над уборкой главных улиц и оказывали помощь жителям.
Состояние, в котором находилась вся эта часть города и особенно квартал Галерных улиц, не поддается описанию. Более 100 домов было разрушено, другие были сдвинуты со своих мест и перегораживали улицы, остатки мостов, набережных, проездов для извозчиков, строительный материал и дерево для отопления были в беспорядке разбросаны на улицах и в общественных местах. Лодки и двухмачтовые корабли были выброшены на берег и после того, как они разбили многие дома, оказались на сухом месте значительно дальше, между жилыми домами. Даже у Галерного моста все было разрушено, строения налетели одно на другое и разбились у гранитной набережной канала и у каменных доков, в которых зимой укрывались верфи. На русском, немецком и армянском кладбищах надгробные памятники были перекошены или опрокинуты, мраморные блоки передвинуты, могилы затоплены, все кресты снесены, многие гробы оказались на поверхности, они были унесены волнами и выброшены на невероятном расстоянии. Министр Финляндии граф Ребиндер только через несколько дней нашел гроб с телом своего отца, который волны унесли в екатерингофский лес. На каждом шагу на улицах, во дворах, под обломками находили несчастных утонувших, только на Васильевском острове их было сто дюжин.
Рано утром следующего дня император прибыл для того, чтобы увидеть все собственными глазами. Его душа разрывалась от несчастий подданных, когда он, двигаясь пешком, увидел всю полноту разрушений. Люди благословляли его, осеняли крестным знамением и находили утешение в ангельских чертах прекрасного лица своего государя. Он останавливался для того, чтобы поговорить с наиболее обездоленными, распоряжался о помощи, которую следовало им оказать, и дал мне полные полномочия в наиболее скором и благородном вспомоществовании при всякой нищете. Ближе к концу дня он вошел в кладбищенскую церковь, где был встречен рыданиями родственников, которые принесли туда для погребения бренные останки своих отцов, мужей и жен. Глаза императора наполнились слезами, и он пожал мне руку, сказав мне: «Это очень печально! Сделайте все, что будет в Вашей власти для того, чтобы облегчить все эти несчастья, я рассчитываю на Ваше доброе сердце». Это поручение никогда не изгладится из моей памяти. Мое рвение удвоилось, я пригласил к себе торговцев Васильевского острова и мы с ними рассмотрели способы оказания немедленной помощи. Мы решили и безотлагательно стали осуществлять следующие меры: 1) большое здание биржи будет превращено в госпиталь для самых бедных, где они смогли бы найти пристанище, пищу и одежду; также они смогли бы получить там необходимые средства и материалы для скорейшего возобновления работы по своему ремеслу; 2) каждый домовладелец возьмет к себе несколько человек и будет их кормить несколько дней; 3) всем врачам будет дан приказ бесплатно лечить бедных больных своего квартала; 4) аптекари будут отпускать все лекарства по простым рецептам любого врача бесплатно, плату они будут получать с меня в конце месяца; 5) в трех местах острова будут накрыты столы более чем на 800 человек, во всех кварталах будут раздавать хлеб; 6) на следующий день все бедные будут одеты в теплые шубы, шапки и сапоги, белье будет роздано даже самым маленьким детям; 7) я назначил двух полковников, нескольких офицеров и младших офицеров, чтобы возглавить работы по восстановлению и постройке как домов, так и мостов, заборов и крыш. Немедленно закипела работа и, несмотря на холод и трудности найти нужное количество рабочих, я почувствовал удовлетворение, видя продвижение работ вперед на восточных улицах.