– Понятно. Но мне хотелось бы узнать больше.
– И ты узнаешь. А до тех пор пусть остается секретом, что ты была здесь, со мной и Магдой, и о чем мы говорили. Ведь у тебя уже есть секреты?
Она говорила так, будто знала, что они у меня есть. И конечно, у меня был один особый секрет, о котором я тут же подумала. И ответила: «Да».
– Обещаю уважать твой секрет.
– Вы меня когда-нибудь нарисуете? – спросила я, когда она выводила меня из мастерской.
– Непременно. Мне очень хочется.
– А когда?
Казалось, ее мысли опять унеслись куда-то далеко.
– Думаю, скоро. Когда ты станешь одной из нас.
Несколько дней спустя визит Ван Сликов завершился почти скандально. Как-то поздним вечером, после того как меня отослали спать, в замке раздались возмущенные вопли. Я была уверена, что один из голосов принадлежит барону; такого разозленного голоса я у него еще не слышала. Наутро Ван Слики бесславно покинули наш дом. Хотя леди Каролина и мадам Ван Слик сердечно обнялись, перед тем как карета тронулась по дороге в город, барон и минхер Ван Слик не обменялись ни словом, явно рассерженные друг на друга; отец даже не вышел пожелать гостям доброго пути. Вместо этого я услышала, как он прорычал, когда карета отъехала: «Скатертью дорога! Наконец-то избавились от этой сведенборгианской швали. Он подлец, а его жена просто шлюха». Леди Каролина попыталась было вставить слово в защиту мадам Ван Слик, но барон только отмахнулся: «По своему опыту знаю, мадам, что только шлюха способна остаться в комнате, когда делается подобное предложение – и только сводник делает его. Ergo [20], они шваль; они с их поездками имеют одну цель – развращать доверчивых».
В этот день по дому разнесся слух, что барон Франкенштейн вызвал минхера Ван Слика на дуэль! Неужели правда? Виктор это подтвердил.
– Но из-за чего? – спросила я.
– Из-за того, что Сведенборг учил, что мужчина должен иметь любовницу.
Это был излюбленный способ Виктора поддразнивать меня, способ действенный: употреблять непонятные слова и вынуждать просить разъяснения. Я призналась, что не имею понятия, что такое «любовница».
– Что-то вроде второй жены, которую мужчина берет с собой в постель.
– Разве такое дозволяется?
– Только сведенборгианской церковью. И конечно, еще среди безбожников.
– Но почему мужчина хочет иметь вторую жену?
– Потому, видишь ли, что у мужчин слишком сильная потребность.
– Потребность в чем?
– О, в том самом! В том, чем мужчины и женщины занимаются в постели. И животные на скотном дворе у всех на глазах. Думаю, ты видела, как бык и корова делают это самое.
– Если и видела, какое это имеет отношение к потребностям мужчины?
– Такое, что мужчине мало одной женщины, чтобы утолить желание; может, и нескольких женщин мало. Поэтому мужчины вынуждены заводить себе любовниц.
– К женщинам это тоже относится?
– Ни в коем случае. У женщин потребность в этом очень мала. Мужа им больше чем достаточно.
– Что ж получается, мужчины созданы, чтобы быть как быки на скотном дворе? Это ты понял, наблюдая за животными?
В первый раз я осмелилась так дерзко говорить с Виктором, и это доставило мне большое удовольствие.
– Я понял, что женский пол создан для материнства. Этим потребности женщин и ограничиваются.
– Удивляюсь, откуда ты так много знаешь о потребностях женщин, Виктор. А барон Сведенборг? Или вообще всякий мужчина?
Он ответил с усталым вздохом:
– Это общепризнанный факт.
– Неужели? Общепризнанный только для половины человечества? Странная арифметика для такого математика, как ты.
– Половина может знать обо всех.
– Половина может думать, что знает. Откуда у нее возьмется уверенность, если не спрашивать другую половину? Я скажу тебе, что я слышала от наших судомоек: «Un coq suffit à dix poules, mais dix hommes ne suffisent pas à une femme» [21].
Он покраснел, что снова доставило мне огромное удовольствие.
– Я говорю только о мнении барона Сведенборга, – запротестовал он.
– А почему папа так разозлился?
Виктор ухмыльнулся.
– Потому – представь себе! – что минхер Ван Слик предложил: он переедет в Женеву и возьмет с собой маму как свою любовницу.
– Ты имеешь в виду, чтобы она делила с ним постель?
– Да, конечно. А взамен он предложил отцу взять себе в любовницы мадам Ван Слик.
Я подумала о минхере Ван Слике с его кривыми зубами и хлюпающим носом. И сказала, что не могу поверить, чтобы он очень понравился маме.
– Ну, – объяснил Виктор, – это не имеет значения. Потребность мужчины прежде всего, так считал Сведенборг.