Вполне очевидно, что Уизли были из тех настоящих семей волшебников, о которых говорил бледный мальчик в магазине, где Гарри купил школьную форму.
-- Я слышал, что ты жил у маглов. -- В глазах Рона светилось жуткое любопытство. -- Какие они вообще?
-- Ужасные... хотя, наверное, не все. Но мои тетя, дядя и двоюродный брат -- они ужасные. Я бы хотел, чтобы у меня было трое братьев-волшебников, как у тебя.
-- У меня их пятеро. -- Голос Рона почему-то был совсем невеселым.--Я шестой. И мне теперь придется сделать все, чтобы оказаться лучше, чем они. Билл был лучшим учеником школы, Чарли играл в квидцич, носил капитанскую повязку. А Перси вот стал старостой. Фред и Джордж, конечно, занимаются всякой ерундой, но у них хорошие отметки, и их все любят. А теперь все ждут от меня, что я буду учиться не хуже братьев. Но даже если так и будет, это ничего не даст, ведь я самый младший. Значит, мне надо стать лучше, чем они, а я не думаю, что у меня это получится. К тому же когда у тебя пять братьев, тебе никогда не достается ничего нового. Вот я и еду в школу со всем старым -- форма мне досталась от Билла, волшебная палочка от Чарли, а крыс от Перси.
Рон запустил руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда жирного серого крыса, который безмятежно спал.
-- Его зовут Паршивец, и он абсолютно бесполезный -- спит целыми днями. Отец подарил Перси сову, когда узнал, что тот будет старостой, и я тоже хотел, но у них нет де... я хотел сказать, что вместо этого получил крыса.
У Рона покраснели уши. Казалось, он решил, что сказал много лишнего, поэтому замолчал и стал смотреть в окно.
Я подумал, что не стоит стесняться того, что у твоих родителей нет денег, чтобы купить сову. В конце концов, у меня никогда в жизни не было денег--до начала прошлого месяца, -- и я рассказал об этом Рону. И о том, как донашивал за Дадли старую одежду и никогда не получал нормальных подарков на дни рождения. Рон немного приободрился.
-- А пока Хагрид мне не рассказал, я даже не знал о том, что я волшебник, -- продолжал я. -- И ничего не знал о своих родителях и о Вол-де-Морте...
Рон отпрянул от меня, вцепившись в сиденье.
-- Ты что? -- удивился я.
-- Ты назвал по имени Ты-Знаешь-Кого! -- В голосе Рона звучали испуг и уважение. -- Я-то думал, что кто-кто, но ты...
-- Я вовсе не пытался казаться храбрецом, -- пояснил я. -- Просто я не знал, что это имя нельзя произносить. Теперь ты понял, о чем я говорил? Я еще столько всего не знаю, мне еще столько предстоит выучить... И боюсь... Боюсь, что я буду худшим учеником в школе - Я выразил мысль, которая уже давно меня тревожила
-- Не бойся, -- обнадежил меня Рон. -- В школе много учеников, которые выросли в семьях маглов, и они довольно быстро всему учатся.
Пока мы болтали, поезд выехал из Лондона и сейчас несся мимо полей и лугов, на которых паслись коровы и овцы. Я и Рон примолкли, глядя в окно.
Примерно в половине первого из тамбура донесся стук, а затем в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке.
-- Хотите чем-нибудь перекусить, ребята?
Я не ел со вчерашнего вечера и поспешно вскочил, услышав заманчивое предложение. У Рона снова покраснели уши, и он пробормотал что-то насчет того, что прихватил с собой сандвичи. Так что в коридор я вышел один.
Когда я жил с Дурслями, у меня никогда не было в карманах денег, а следовательно, и возможности покупать себе сладости. Но сейчас мои карманы были полны золотых и серебряных монет, и я был готов купить столько батончиков "Марс", сколько смогу унести. Но у женщины не было батончиков "Марс". На ее лотке лежали пакетики с круглыми конфетками-драже "Берти Боттс", которые, если верить надписи на пакетиках, отличались самым разнообразным вкусом. Еще у нее была "лучшая взрывающаяся жевательная резинка Друбблс", "шоколадные лягушки", тыквенное печенье, сдобные котелки, лакричные палочки и прочие сладости мира волшебников, которых я никогда не видел и не пробовал. Чтобы ничего не упустить, я набрал всего понемногу и заплатил женщине одиннадцать серебряных сиклей и семь бронзовых кнатов.
Рон удивленно смотрел, как я возвращаюсь на свое место с полными руками и сваливаю покупки на свободное сиденье.
-- Ты такой голодный?
--Я умираю с голоду, -- ответил я, разворачивая тыквенное печенье и откусывая сразу половину.
Рон вытащил откуда-то бумажный пакет и вынул из него четыре сандвича.
-- Она всегда забывает, что я не люблю копченую говядину, -- грустно произнес он.
-- Меняю на свое. -- я протянул ему печенье. -- Давай присоединяйся...
--Да нет, тебе эти сандвичи не понравятся -- мясо сухое, и соуса никакого нет, -- покачал головой Рон и вдруг напрягся. -- Мама просто забыла -- нас же у нее много...
-- Давай ешь. -- я кивнул на свои сладости, у меня никогда не было того, чем можно было бы поделиться с другими. А если честно, делиться тоже было не с кем. Так что я испытывал очень приятное чувство, сидя напротив Рона и вместе с ним поедая купленные припасы. Про сандвичи мы так и забыли.
-- А это что? -- спросил я, беря в руки упаковку "шоколадных лягушек". -- Это ведь не настоящие лягушки, правда?
Следовало признать, что я не удивился бы, если бы лягушки оказались настоящими. Ему вообще казалось, что теперь его ничем не удивишь.
-- Нет, не настоящие, они только сделаны в форме лягушек, а сами из шоколада, -- улыбнулся Рон. -- Будешь есть, вкладыш не выбрасывай -- у меня Агриппы не хватает...
-- Что? -- не понял я.
-- А, ну конечно, ты не знаешь, -- спохватился Рон. -- Там внутри коллекционные карточки. Из серии "Знаменитые волшебницы и волшебники". Многие ребята их собирают. У меня их примерно пять сотен, только вот Агриппы нет и Птолемея, кажется, тоже.