Рон забормотал во сне. Я задумался над тем, не разбудить ли его, но что-то меня остановило. Может, это было осознание, что мантия принадлежала моему отцу, и в самый первый раз он должен был опробовать ее сам, один.
Я бесшумно выбрался из спальни, спустился лестнице, прошел через гостиную и пробрался сквозь дыру, с той стороны закрытую портретом.
- кто здесь? -- проскрипела Толстая Леди. Я ничего не ответил и быстро пошел вниз по коридору.
Я остановился, не понимая, куда, собственно, я направляюсь. Сердце мое громко стучало а в голове толкались переполнявшие ее мысли. Наконец меня осенило. Особая секция библиотеки -- вот куда мне было надо. Я смогу листать книги столько, сколько мне захочется, до тех пор, пока я не узнаю, кто такой Николас Фламел. Я поплотнее закутался в мантию и двинулся вперед.
В библиотеке было абсолютно темно и очень страшно. Я зажег стоявшую на входе лампу, и, держа ее в руке, пошел вдоль длинных рядов. Я представил, как выгляжу со стороны, -- лампа, сама по себе плывущая в воздухе. И хотя я знал, что это моя рука держит лампу, мне стало неуютно.
Особая секция находилась в самом конце помещения. Аккуратно переступив через загородку, отделявшую секцию от остальной части библиотеки, я поднял лампу повыше, чтобы разглядеть названия стоявших на полках книг.
Если честно, названия мне ни о чем не говорили. Злотые буквы на корешках выцвели и частично облетели, а слова, в которые они складывались, были Записаны на каком-то чужом языке, и я не знал, что они означают. На некоторых книгах вовсе не было никаких надписей. А на одной было темное пятно, которое до ужаса напоминало кровь. Я почувствовал, как по спине побежали мурашки. Возможно, мне это показалось, но с полок доносился слабый шепот, словно книги узнали, что кто-то зашел в Особую секцию без разрешения, и это им не нравится.
Пора было приступать к делу. Я осторожно опустил лампу на пол и оглядел нижнюю полку в поисках книги, которая привлекла бы мое внимание своим необычным видом. Взгляд мой упал на большой черный с серебром фолиант. Я с трудом вытащил тяжеленную книгу и положил ее на колено.
Стоило мне раскрыть фолиант, как тишину прорезал душераздирающий крик, от которого кровь стыла в жилах. Это кричала книга! Я поспешно захлопнул ее, но крик продолжался -- высокий, непрекращающийся, разрывающий барабанные перепонки. Я попятился назад и сбил лампу, которая тут же погасла. Я запаниковал, и тут послышались шаги -- кто-то бежал по коридору по направлению к библиотеке. Второпях засунув книгу на место, я рванул к выходу. В дверях я чуть не столкнулся с Филчем. Выцветшие глаза Филча, вылезшие из орбит, смотрели сквозь меня, и я, поднырнув под его руку, выскользнул в коридор. В моих ушах все еще стояли издаваемые книгой вопли.
Прошло какое-то время, прежде чем я остановился. И, переведя дыхание, обнаружил, что стою перед выставленными на высоком постаменте рыцарскими доспехами. Я так стремился убежать подальше от библиотеки, что не обращал внимания на то, куда именно бегу. И сейчас он не мог понять где нахожусь, -- возможно, потому, что вокруг стояла кромешная тьма. Впрочем, я тут же вспомнил, что похожий рыцарь в латах стоял неподалеку от кухни, но кухня, по идее, была пятью этажами выше.
-- Вы сказали, профессор, что, если кто-то будет бродить по школе среди ночи, я должен прийти прямо к вам. Так вот, кто-то был в библиотеке. В Особой секции.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Я так долго бежал сам не зная куда, но Филч оказался здесь практически одновременно со мной -- потому что это именно его голос сейчас слышал я. Не успел я сообразить, что Филчу наверняка известен более короткий путь, как буквально оцепенел от ужаса. Голос, ответивший Филчу, принадлежал профессору Снейпу.
-- Значит, в Особой секции? Что ж, они не могли уйти далеко, мы их поймаем.
Я прирос к полу, глядя, как из-за угла передо мной появляются Филч и Снейп. Конечно, они не могли меня видеть, но коридор был узким, и они вполне могли в меня врезаться -- мантия делала меня невидимым, но не бесплотным.
Я попятился назад, стараясь двигаться бесшумно. Филч и Снейп приближались, столкновения бьло не избежать, и я, судорожно оглядевшись, заметил слева от себя приоткрытую дверь. Она была моим единственным спасением. Стараясь не дышать, я втиснулся между дверью и косяком, застыв на полпути. я боялся, что дверь заскрипит и выдаст меня, если я ее коснусь. Каким-то чудом мне все же удалось бесшумно проскользнуть внутрь. Снейп и Филч прошли мимо, и точно бы задели меня, если я остался в коридоре, но я уже был в комнате. я, тяжело дыша, прижался к стене и слушал, как удаляются их шаги. На сей раз я едва не попался, я был так близок к этому, и с трудом мог поверить, что все обошлось.
Прошло несколько минут, прежде чем я обвел глазами комнату. Она была похожа на класс, которым давно не пользовались. У стен громоздились поставленные одна на другую парты, посреди комнаты лежала перевернутая корзина для бумаг. А вот к противоположной стене был прислонен предмет выглядевший абсолютно чужеродным в этой комнате. Казалось, его поставили сюда просто для того, чтобы он не мешался в другом месте.
Это было красивое зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: "Еиналеж еечярог еомас ешав он оцил ешав ен юавызакоп я".
Шагов Филча и Снейпа давно уже не было слышно, так что я совсем успокоился. Но любое волнение все равно улеглось бы, потому что зеркало будто притягивало к себе, заставляя забыть обо всем остальном. Я медленно направился к зеркалу, желая заглянуть в него и убедиться, что я невидим.