Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об стену.
-- Ну будет, будет. -- я схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. -- Я понимаю, вы не можете ничего сказать. Но почему вы предупреждаете меня? -- И тут его пронзила внезапная мысль. -- Постойте! Не связано ли это с Вол... простите, с Вы-Знаете-Кем? Если не можете, не отвечайте. -- Но, увидев, что лоб Добби опять в опасном соседстве со стеной, поспешно прибавил: -- Только кивните или покачайте головой.
Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону.
-- Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, -- внятно, по слогам произнес он. Но глаза его выпучились еще сильнее.
Я видел -- Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться:
-- Может, у него есть такой же коварный брат?
Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит.
-- Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто еще мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор?
-- Да, конечно, -- кивнул Добби. -- Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса. Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, -- перешел Добби на энергичный шепот, -- есть враги, которых Дамблдор не может... враги, которых ни один уважающий себя волшебник...
И не успел я глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками.
Гости и хозяева внизу притихли. Я услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у меня бешено забилось сердце.
-- Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! -- воскликнул дядя.
-- Скорее в шкаф! -- шепнул я, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась.
-- Что... блин... ты... тут... делаешь? -- прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к моему лицу. -- Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, "как японец играл в гольф". Еще один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет!
С этими словами он, тяжело ступая, убрался из моей комнаты.
Дрожа от страха, я подошел на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби.
-- Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть... по крайней мере я так думаю... у меня есть друзья.
-- Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма?
-- Наверное, они... просто... Подожди, -- нахмурился я. -- А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем?
-- Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями... -- сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу.
-- Ты воровал мои письма?
-- Они у меня все здесь, сэр, -- сообщил Добби, на всякий случай отскочив от меня подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем.
Я различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида.
Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на меня.
-- Добби надеялся... Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нем... Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр...
Но я не слушал. Я рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.
-- Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернется в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.
-- Ни за что! -- отчеканил я. -- Немедленно отдайте письма моих друзей!
-- Так знайте, сэр, -- печально проговорил эльф, -- Добби придется прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.
И не успел я опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.
Во рту у меня пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Я бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковер прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби?
-- Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства, -- донеслись из столовой слова дяди Вернона.
Я бегом бросился в кухню и обомлел.
Тетушкино чудо кулинарного искусства -- огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок -- парил под потолком. А на верху буфета в углу, съежившись, сидел Добби.
-- Не надо, -- простонал я, -- они убьют меня...
-- Гарри Поттер должен обещать, что он не вернется в школу.
-- Добби, умоляю...
-- Обещайте, сэр.
-- Не могу!
Добби с сбстраданием посмотрел на него.
-- Тогда Добби придется на это пойти. Ради вашего блага, сэр.
При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щелкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было.