Но не только в этом все дело. Ах, если бы он питал это влечение ко мне лишь во сне, но нет! Утром он подстерег меня возле моей спальни и назначил мне свидание в укромном местечке в лагере, обещая, что там нас никто не найдёт. Он многозначительно улыбнулся и ушёл, оставив меня в недоумении. Поймите, я сама была бы не против дать шанс такому красавцу, как он, но в его поведении все казалось чересчур подозрительным. У меня уже был опыт в отношениях, влюблённых парней я теперь могу учуять издалека, но Хейден… не верю, что он влюблён. У него явно назрел какой-то план в голове. И я не знаю, как поступать, я совершенно запуталась…
Она закрыла лицо руками и издала стон, полный отчаяния.
— Скажи, он не успел навредить тебе? — с тревогой поинтересовался Юэн.
— Нет, — прошептала Натали. — Но я не уверена, что есть что-то, что сможет его остановить.
— Но что нам делать теперь? — Натали покачала головой. — Мы должны остановить его, иначе все зайдёт слишком далеко.
Юэн посмотрел на слепящее солнце, поднимавшееся из-за цепочки деревьев на соседнем берегу. Облака, словно густые оболочки обеспокоенных душ, уступали место первым лучам.
— Нам нужно отгородить тебя от него. Возможно, мне удастся его образумить, если мы вернёмся в Нью-Йорк. Он ведь как будто память потерял. Отрёкся от своих чувств, которые, я замечу, совсем недавно проснулись у него.
— Но как вы справитесь с этим? Я не думаю, что он послушает хоть кого-то.
— У меня есть план, но я не уверен, насколько он сработает. В любом случае мы должны победить Энакина. В нем вся загвоздка, Натали. В нем.
Тем же днём студент в сопровождении профессора вылетел в свой родной город, попутно не говоря ни слова. При любой попытке Юэна начать беседу он уходил в другую часть самолёта и возвращался лишь по крайней нужде. Бортпроводник даже не стал задумываться, что произошло: он ясно видел, что отношения Юэна и Хейдена, только начавшись, уже зашли в тупик.
Профессор даже не стал глушить горе коньяком, как обычно. Он лишь сохранял спокойствие и мысленно взывал к Еве, каждую минуту спрашивая у неё, что же она наделала.
***
Следующие дни прошли, словно в тумане, и единственный шанс перекинуться с Хейденом парой фраз представлялся Юэну лишь во сне, где они играли роли учителя и ученика со схожими с их прошлыми инкарнациями судьбами.
События разворачивались в стремительном потоке образов и чувств. И чтобы осознать всю горечь утраты на мгновение появившегося счастья, Юэну требовалось много, недостаточно много времени.
Они провели эту неделю как обычно, словно никогда и не сближались. Словно так и были всегда обыкновенными преподавателем и учащимся и не ловили тех моментов страсти в тихой ночи, освещённой полной луной.
Проходя мимо друг друга по коридорам раньше, они кидали мимолетные взгляды, а сейчас Хейден нарочно прячет глаза, давая понять что никогда не был и не хочет быть знаком с профессором МакГрегором. Казалось, даже ключ, все ещё лежавший в кармане джинсов, наверное, выпал из памяти Хейдена и не разрешал ему возобновить все старые чувства, на миг поселившиеся в его душе.
Юэн хранил статую надежду на то, что сам поможет Кристенсену их возродить. Жертвуя отведённым на изучение новых тем временем, он вернулся к той, что уже была прочитана на прошлой неделе, нашёл небольшой аспект темы и занял одну пару на его объяснение.
— В этом мире все относительно. В очень, очень мелких масштабах мир состоит из вещей, ведущих себя весьма необычно. Одна из наиболее странных характеристик таких объектов — способность находиться в двух взаимоисключающих состояниях одновременно. Кто знает, о чём я говорю? — Юэн с улыбкой окинул аудиторию взглядом. — Быть может, мистер Кристенсен нам поможет?
Хейден, ровно как и в предыдущий раз, возлежал на парте, едва ли не издавая храп. Юэн быстро взобрался по лестнице к нужной парте и склонился над кудрявой головой. Удивительно, думал он. Совсем недавно он гладил эти волосы и целовал их, а теперь они целиком и полностью подчинены злодею, второй личности Хейдена.
Сосед Кристенсена ткнул его локтем в плечо и с улыбкой на лице разбудил. Тот не в силах открыть глаза щурился смотря прямо перед собой — на Юэна, вскинувшего одну бровь.
— Вы что-то спросили?
Профессор хмыкнул. И не дожидаясь, пока студент попросит его повторить вопрос, сделал это сам.
— Парадокс, — бросил Хейден. — Этого, как его… Шрёдингера, — и снова улёгся на парту, всем видом выказывая, что присутствовать на лекции — последнее, чего бы он хотел.
По аудитории пронёсся лёгкий смешок, а вот с лица Юэна ушла улыбка, сменившись настоящей тревогой. Даже любимая физика перестала казаться Хейдену такой интересной. Он уже тогда осознавал, что это было началом конца, но не давал себе в этом отчёта.
По ночам Юэн одиноко лежал в своей кровати, понимая, что так и суждено ему лежать в одиночестве и что его новая любовная связь была проклята с момента её зачатия.
***
То, что показывали им сновидения, казалось слишком удивительным и невероятным, чтобы быть правдой. Однако же Юэн совсем не изумлялся, когда судьба подкидывала им подобные события. Оставалось лишь мириться с ними.
Во-первых, назревала война клонов, и это было лишь одной бедой из многих, что последовали за ней. Оби-Ван уже влип в неприятности и вёл жестокую борьбу в одиночку против злодея, создававшего армию роботов. Параллельно с этим Энакин ненадолго отрекается от своей миссии и, чувствуя, что его матери грозит опасность, отправляется на свою родную планету Татуин, где прошло его детство, пока Оби-Ван и Квай-Гон не решили сделать его своим учеником. Его опасения подтвердились: Шми Скайуокер погибла в плену коренных жителей планеты, в голоде, холоде и одиночестве. Она скончалась прямо на руках у Энакина, и стало известно, что в порыве гнева тот смог в одиночку перебить всё их поселение, разрубив их пополам световым мечом. Он был угнетён и подавлен, возвратившись обратно на Набу. Тем временем Оби-Ван попадает в плен к сторонникам монархической власти в Галактике, и Энакин с Падме отправляются на его поиски, чтобы вызволить его из хищных лап будущего императора.
Он мог поклясться, как слышал слова Падме: «Я люблю тебя, Энакин. И говорю тебе это, пока мы ещё живы…»
Они оба — и Натали, и Хейден — не могли побороть чувства их будущих инкарнаций. А Оби-Ван был не в силах разделить этих двух юнцов, воспылавших сильнейшими чувствами друг к другу.
Он не мог ничего сделать, а потому пришёл самый ужасный момент, означающий провал во всей их миссии. Энакин и Падме поженились втайне ото всех. Поженились, а значит, скрепили свои души вместе.
***
Сразу после лекции Хейден выбежал из аудитории, буквально скользя по ступеням и расталкивая однокурсников. Он не оглядывался, не оборачивался, а просто незаметно, как тень, скрылся ото всех. Обыкновенно они с профессором перекидывались парой фраз после лекции: Юэн справлялся о его здоровье и самочувствии, а ещё спрашивал, продолжает ли студент просыпаться по ночам от кошмаров, терзавших его. В последнее время Хейден даже из вежливости и взгляда на него не бросал, словно того никогда не существовало. Уголки губ Юэна, всегда приподнятые, опустились, и осунулось его лицо под тяжестью недавно появившихся морщин. Он не знал, как справиться с этой ситуацией. Если бы дело было лишь в безответном чувстве — так это вообще не проблема: негоже ведь учителю и ученику сохранять отношения глубже формальных. Однако он знал, что ответные чувства есть, он в любой момент бы их получил; но разум любимого человека затуманен, и Юэн прекрасно знал, кем.