Отрицательный мир — самая страшная тюрьма, из которой нельзя выбраться. В нем были не наши тела, они лишь олицетворяли наш разум. Фактически отрицательный мир — бесконечное бесформенное пространство. Оно существует само по себе, и никто не знает наверняка, где оно находится. У меня есть некоторое предположение, но оно скорее всего ошибочно. Итак, в этом месте я боролась за свои разум и душу, пытаясь не отдать их Адаму. Между нами произошёл довольно неприятный диалог, в течение которого он поведал мне свой план, заранее будучи уверенным, что победит в этой войне. Но я оказалась хитрее. Дослушав его речь до конца, я сбежала, переселив свой разум в твой. Я сожалею говорить об этом, Хейден, но лучше, чтобы ты узнал это от меня. В той аварии ты мог погибнуть. Я пожертвовала собственный разум, чтобы спасти тебя. Я спасла нас обоих. Теперь я, считай, живу в тебе. Мы находимся в состоянии симбиоза, состояния взаимного сосуществования двух организмов, зачастую приносящее пользу обоим.
Итак, он поведал мне свою тайну.
Я говорила, что Адам — эгоистичный, самовлюблённый человек, но я никогда не думала, что он действительно любил меня на протяжении стольких лет. По-настоящему любил и готов был отдать за меня жизнь. Все эти годы он копил свои силы, чтобы в обличье Кайло Рена совершить бесчеловечный поступок, граничащий с бесконечным чувством. В его времени я бы жила в образе обыкновенной девушки, мусорщицы с планеты Джакку — всё в той же галактике, где и происходят события, что видишь ты, Юэн и Натали. Снова нищенка, одинокая, самодостаточная и отверженная обществом. Однако во мне обнаружится источник Силы, и я смогу стать джедаем. Я попаду в руки Кайло во время битвы на одной из планет, и мы встретимся снова, чтобы решить наш исход. Разум Кайло Рена — самый сильный из всех инкарнаций Адама, потому что он готовился к нему несколько тысяч лет. Он бы захватил мой разум и соединил его со своим. Он, пользуясь своей властью, подчинил бы все души человечества и смог бы управлять миром. Он имел бы доступ к любому разуму и через него мог бы творить всё, что угодно. Его планы были колоссальны по своим масштабам, и я не верила, что подобное можно претворить в жизнь.
Он хотел, чтобы мы правили миром вместе. Он хотел соединить наши души самой прочной связью. Буквально — поженить их. Мы бы остались вместе навеки, на самой верхушке власти. Он хотел разделить со мной не просто галактику. Он хотел, чтобы мы подчинили себе Вселенную.
Он хотел совершить ужасный поступок безумно красивым способом.
Тебе нужно остановить его, Хейден. Не дай ему родиться. Если Энакин перейдёт на тёмную сторону, то его гены передадутся его детям и внукам, из чего следует, что Кайло Рен станет отъявленным злодеем лишь поэтому. Душа Адама в любом случае переродится, только уже в другое тело. Он не родится с наклонностями вселенского маньяка, его мощь в разы уменьшится, и я смогу остановить его собственными усилиями.
Я подкинула тебе все воспоминания из будущего, в которых живёт Энакин. Поэтому ни один прибор, засекающий переселенцев, не мог тебя вычислить. Потому что ты — не переселенец. Они не смогли просканировать твой разум на предмет способности видеть прошлые жизни. И не только тебе я подкидывала эти воспоминания. Юэн, Натали и Лиам тоже мои жертвы. Фактически, я возложила на вас эту миссию. Чтобы вы помогли Вселенной встать на путь спасения. Я закрыла твой разум ото всех, кроме себя и Юэна. Адам тоже имеет огромное влияние на него. Он заставил Энакина выйти из-под контроля и проявить тебя те самые чувства к Натали, которые ты никогда не бы не испытывал. Потому Джоанна не смогла войти в твой разум — её отбивала я.
Когда ты в первый раз очутился в собственном сознании, ты увидел меня, не так ли? Я подослала тебе это воспоминание, чтобы дать намёк на своё присутствие в твоей голове. Совсем недавно, когда Юэн наведывался в твою голову во второй раз, я встретила его и изложила весь свой план, как изложила тогда тебе — стоя прямо здесь, держа его за руки. Я на время отключила твоё сознание, чтобы ты ничего не услышал. Только так я могла поговорить со своим старым и самым преданным другом. Он понял меня. Он признался, что считал меня навеки погибшей и оплакивал, втайне надеясь на моё воскрешение, и я оправдала его надежды. Теперь вы оправдайте мои.
Если Падме родит от Энакина, то она погибнет. Натали, моя дочь, погибнет. Спаси её. Спаси меня. Спаси Вселенную. Не позволяй Энакину завладеть тобой. Я знаю, что ты сильный. И я знаю, что ты справишься. Итак, твоя задача — остановить Энакина. Сделай всё, что угодно. Прямо сейчас ты стоишь с направленным вверх световым мечом напротив человека, который любит тебя и который будет любить тебя всю свою жизнь, несмотря ни на что. Останься с ним. Он поможет тебе. Он вытащит тебя из тьмы, куда ты постепенно падаешь. Ради меня и ради себя — положись на Юэна. Если ты изменишь будущее, ничего не произойдёт. Всё это — лишь предупреждение. Никто в нынешнем времени не погибнет, всё продолжится так, как есть. Здесь случай не с прошлым, поэтому всё пройдёт без какой-либо опасности для настоящего. Ничего не изменится.
Я прощаюсь с тобой сейчас, уверенная, что рассказала всё, что было надо. Прощай, дорогой сын. Если у тебя всё получится, мы встретимся с тобой в другой жизни и воссоединимся в образе матери и сына.
И помни, Хейден. Отрицательный мир — это наше собственное сознание. Потому что нет страшнее тюрьмы, чем разум.
***
Энакин вернулся обратно, вновь почувствовав, как стоит на твёрдом камне, ведущем его прямо к Оби-Вану. Горячая лава плескалась внизу и кидала свои брызги вокруг, иногда попадая на части одежды и быстро расплавляя их. Воздух был насквозь пропитан гневом, было до невозможности душно и горячо. По лицу Энакина каплями медленно струился пот. Он видел перед собой глаза своего бывшего учителя, возвёдшего меч в его сторону. Его дикий взгляд выражал безмерную усталость, а ещё — злость, внутреннюю душевную борьбу. Он не мог смириться с поручением убить своего ученика. Убить человека, которого он любил в обеих жизнях. Ещё больше он не мог принять тот факт, что его единственная любовь прямо сейчас была нацелена на лишение Оби-Вана жизни.
— Я был плохим учителем, — смог промолвить тот, жадно глотая слёзы так, что они уже драли горло.
Энакин, неожиданно для них самих, опустил свой меч и ослабил хватку. Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, проглатывая комок в горле.
— Зато вы были прекрасным профессором.
Перед его глазами стоял образ Евы — святой, настрадавшейся сполна в своей бесконечно долгой жизни. Её лик как будто витал воздухе прямо у его глаз. Он всё ещё слышал — где-то далеко, в сознании — её голос, моливший о спасении.
И он готов был спасти.
«Ради мамы…»
Он развернул свой меч и, с силой нажав на него, вонзил в собственное тело.
А затем всё исчезло.
========== Часть 31 ==========
Хейден не чувствовал ничего. Ничего не видел и не помнил. Как ни пытался он возродить в памяти последние сцены, у него ничего не выходило. И это было страшно.
Он боялся. Да, он боялся, и он не знал, накатывал ли на него такой страх ещё когда-либо в его жизни, такой короткой, неполной, скучной жизни. Но одновременно с этим он был спокоен как никогда. Как будто он стоял на пороге перед безнадежностью и безо всяких сожалений и сомнений ступал в пропасть, отрекаясь от всего, что он любил или чем дорожил. Ему было все равно, как если бы он прямо сейчас делал новый глоток воздуха или поднимал голову, чтобы посмотреть на небо. Как будто он проводил рукой по морской глади, ничего под собой не ощущая. Странное было это чувство. И, наверное, самое угнетающее — это с каждой секундой нарастающее равнодушие.