Я заставила Окаа-сама волноваться.
— Я довольно давно не была на паруснике...
— Ах, верно.
Похоже, то, что я сделала вид, что смотрю на развертывание паруса, сработало.
Но это не будет работать вечно, поэтому я решила пока отложить свои мысли.
Как раз вовремя, похоже, мы собираемся отплывать.
Несмотря на то, что мы не использовали двигатель, мы отплыли от пирса с большей скоростью, чем я ожидала.
Я сосредоточила мысли на протекающем пейзаже.
Под западным ветром, мы направились на северо-северо-запад.
Предположив, что летом вдоль Окинавы должен дуть юго-восточный ветер, я спросила об этом капитана, на что он ответил, что из Восточного моря приближается зона низкого давления.
Мне также сказали, что она не перерастет в тайфун, поэтому мне не следует волноваться.
Я даже не подозревала об этом, поэтому моё беспокойство действительно поднялось... но не то чтобы я была на море какое-либо длительное время, так что это, наверное, просто ненужное беспокойство.
Хотя мы плыли в направлении Иэдзимы, самой целью поездки было плавание, поэтому мы планируем повернуть назад на полпути. При нынешней скорости ветра, к тому времени уже будут сумерки.
Плыть на паруснике более комфортно, чем я ожидала.
Казалось, будто моё растерянное сердце унесло ветром.
Если бы я знала, то предпочла бы отплыть раньше и направиться дальше.
Я закрыла глаза, и некоторое время просто слушала шум ветра в парусах.
Если мы сможем закончить так день, ночью я буду спать очень комфортно.
«Сможем» потому, что я знала, что это не может продолжаться долго.
Почувствовав особо резкий ветер, я открыла глаза.
Сакурай-сан смотрела строго в море, или, скорее, яростно.
Слова, произнесенные помощником, когда он отчаянно обратился по радио... подводная лодка? В этой ситуации, не думаю, что она военно-морского флота. Может ли это быть иностранная? Хотя, это японские территориальные воды. Не говорите мне... акт агрессии?
Не только я начала беспокоиться. Будто само судно нажало тревожную кнопку, запищал двигатель и как только он начал работу, паруса сложились.
Когда повернулся руль, и судно наклонилось, я схватилась за перила.
— Госпожа, пожалуйста, идите вперед.
Хотя я знала, что это не очень хорошее время, но то, что Ани вдруг назвал меня «Госпожой», было довольно большим шоком.
Такое случалось часто, но то, что меня назвали так, будто я была чужой, опечалило меня.
В ответ, моё отношение стало излишне жестким.
— Я знаю!
С этим совершенно неуместным и бессмысленно высоким давлением, я согласилась и оставила своё место.
Я взглянула на пенящееся море.
Хотя Ани был ко мне спиной, и я не могла видеть его лица, я просто знала, какие у него были глаза, точно такие же, как если бы я взяла его за руку.
Не яростные, не изумленные.
Просто ничего не выражающие и пустые, эти глаза пустоты.
Сакурай-сан стояла на корме, защищая Окаа-сама.
Окаа-сама исключительно сильный волшебник, но из-за этого её сила в последнее время упала. Взаимодействие между магией и телом всё ещё не до конца изучено, но известно, что использование сильной магии пропорционально нагружает организм.
Ей запрещено использовать магию.
Подумав об этом, я в спешке из сумочки достала CAD.
CAD Сакурай-сан уже был в режиме готовности.
И Ани был... с пустыми руками, просто стоял.
Позади нашего следа, в нашу сторону быстро подходили две черные тени.
Дельфины? Чёрта с два это они!
Я могла интуитивно это определить.
Торпеды!? Вообще без какого-либо предупреждения!?
Когда я застыла, Ани, стоя передо мной, сделал необъяснимый жест. Он направил правую руку в море, на эти надвигающиеся черные тени.
Без CAD, ты ведь знаешь, что нет никакого смысла делать это движение, так?
Хоть немножко, но ты ведь всё ещё волшебник, так!?
Я проклинала. Не только то, что Ани имитировал жесты, не зная их истинной цели, но также своё бессилие.
С этими мыслями, я подняла глаза на Сакурай-сан. Как Страж Окаа-сама, она точно что-то сделает вместо бесполезности Ани, и отругает его за стремление уйти от действительности.
Но я была не права.
Быстрее, чем Сакурай-сан успела что-либо активировать, Ани, как вспышка грома в облаках, развязал магию.
Всё было кончено так быстро, что я даже не поняла, что на мгновение это был признак вызова магии.
Обе торпеды утонули в глубине моря.
Когда они шли вниз, тени расширились. Торпеды были разрушены?
Что именно он сделал?..
Без помощи магических помощников или чего-то подобного?..
В моей голове воевали сомнение и отрицание, волшебник внутри меня говорил мне, что это явление было без сомнения вызвано Ани, который использовал невероятно продвинутую магию, чтобы взаимодействовать с информационной структурой торпед, достигнув экстремального состояния разложения.
Он, у которого кроме способности нейтрализовать чужую магию, не должно быть магических способностей, имел?..
Может ли быть, что на самом деле я даже ничего не знаю об Ани?
На самом деле я вообще ничего о нем не понимаю?
Когда после него Сакурай-сан применила магию под водой, я просто уставилась в спину Ани, принадлежавшую, казалось бы, простому ребенку.
Глава 7
6 Ноября 2095 / Главный Дом Йоцуба — Гостиная
Тацуя, который до сих пор смотрел в окно, вдруг посмотрел в сторону двери.
Хотя внешне дом был похож на традиционный Японский дом, внутри был беспринципный компромисс между востоком и западом. Его подходяще описать можно как особняк в Японско-Западном стиле. Комнаты были либо чисто Японскими, либо чисто Западными.
Эта гостиная — зал для заседаний — была в Западном стиле. Обои, потолок, пол и окна, наряду с освещением и мебелью были в Западным стиле.
Дверь была деревянной.
Как только Тацуя на неё посмотрел, с двери послышался стук.
Миюки сказала «входите», по-прежнему сидя на диване, на что голос ответил «извините» и дверь открылась. В фартуке на кимоно, появилась «горничная»... Согласно образу дома, наверное, «служанка» будет более подходящим, но было трудно пройти мимо этого анахроничного впечатления.
Эта «горничная» низко поклонилась, прежде чем стать в сторону.
Позади неё стоял мужчина в костюме.
Он был тем, кого Тацуя очень хорошо знал.
Миюки прикрыла рот рукой. Казалось, что челюсть отвисла сама собой.
Хотя и не так сильно, как Тацуя, но Миюки тоже знала этого мужчину.
Когда он вошел в комнату, горничная снова поклонилась, прежде чем уйти и закрыть дверь без какого-либо объяснения. Похоже, она была лишь гидом.
— Давно не виделись, Тацуя. Ну, на самом деле лишь неделю.
— Майор... почему вы, нет, вас вызвала наша тётя, я прав?
Выясняя причину его прибытия, Тацуя на полпути изменил «вопрос» на «утверждение». У Казамы не было причин посещать Йоцубу, поэтому очевидно, что он здесь из-за того, что его вызвали.
— Верно. Но я не слышал, что вы тоже будете здесь.
— ...Извините.
Тем, кто извинилась, была Миюки, которая поднялась в тот момент, когда Казама вошел в комнату.
Казама просто констатировал факт. Он не был достаточно мелочным, чтобы его огорчил такой тривиальный вопрос.
Хотя она знала, что Тацуя просто пожал плечами, Миюки не могла так легко отложить в сторону неумелую работу её родственников.
— Не нужно беспокоиться по такому поводу.
Казама и Миюки не были столь знакомы.
На самом деле они никогда не встречались без присутствия Тацуи.
Вот почему Казама, в присутствии третьего лица, был не столь откровенен с Миюки, как он, как правило, был с Тацуей. Тем не менее, всё время находясь в присутствии Тацуи, он не мог не думать о ней как просто о «младшей сестре Тацуи».