Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 2

Да плакать мне какая стать:
Ведь я не здешнего прихода!

я подошел к нему и поклонился с улыбкою. И. А. Крылов будто не понимал меня, хотя все догадались, что значит эта басня[200]. С тех пор дух партии замолк насчет И. А. Крылова, и вся тяжесть литературной вражды пала на его ратоборца[201].

Многое изменилось в литературе, явились новые писатели, журналистика приняла другое направление, но Крылов оставался по-прежнему первым и единственным в своем роде и наслаждался полною и тихою славою, потому что при всех литературных раздорах критика уже не посмела коснуться любимца всей России.

200

В возникшей в следующем, 1825 г. «Северной пчеле» Крылов в первых номерах опубликовал две басни: «Булыжник и алмаз» (№ 1) и «Свинья под дубом» (№ 5), а в 1830 г. еще одну – «Осел» (№ 58).

201

Вяземский был сильно уязвлен касающимся его булгаринским пассажем в воспоминаниях и в том же январе 1845 г. написал следующую эпиграмму, опубликованную в журнале «Москвитянин» (1845. № 2. С. 87):

К усопшим льнет, как червь, Фиглярин неотвязный. В живых ни одного он друга не найдет; Зато, когда из лиц почетных кто умрет, Клеймит он прах его своею дружбой грязной. – Так что же? Тут расчет: он с прибылью двойной, Презренье от живых на мертвых вымещает, И, чтоб нажить друзей, как Чичиков другой, Он души мертвые скупает.

Не ограничившись ею, Вяземский по поводу театральных рецензий Булгарина написал и опубликовал исключительно резкую басню «Хавронья» (Отечественные записки. 1845. № 4. С. 328), представляющую собой перелицовку басни Крылова «Свинья». Разгневанный Булгарин поместил в «Северной пчеле» (1845. № 101. 7 мая. Подп.: Ф. Б.) стихотворный ответ:

Любезным моим сатирикам, памфлетистам, куплетистам, эпиграмматистам и безграмматистам

От правды честной и упрямой Не защититесь эпиграммой; Нет, мне не повредите вы И ваши грязно-желчны речи, Пока моей вы головы Не сдвинете на ваши плечи. Теперь же бранный этот вздор Мне торжество, а вам – укор!

Помимо этого он через несколько дней отозвался о басне и в фельетоне «Журнальная всякая всячина» (Северная пчела. 1845. № 106. 12 мая): «Это образец безвкусицы! В русской литературе никогда не появлялось картины отвратительнее, как стихотворение “Хавронья”».