— Это значит, что не прошло и пары часов, а ты уже нарушил главное правило! — Капитан жил у нас порядка шести лет, и, в отличие от Ахиллеса, нашего пса, которого мы взяли с собой из ФЗ, говорить еще не умел. Но вот мысленно общаться вполне мог.
— Слушай, ты выдан мне в качестве домашнего животного, а не как команда по надзору за несовершеннолетними!
— Еще лапой хочешь? Мне двадцать семь лет по нашему исчислению и информацию я впитываю, не то, что некоторые обалдуи….
— Запрет был на активные заклинания. На пассивные возможности никто запретов не накладывал, так? — я пошел на примирение, спорить с опытным котом не хотелось.
— Ладно, с жабой ты придумал складно. Но давай без фокусов больше, а? — Кот подергивал хвостом при мысленном обмене.
— Ой–ой, умник, точней мяу–мяу! — мои глаза опять заискрились веселыми огоньками.
Вы когда–нибудь видели, как кот показывает лапой кулак? Поверьте, равнодушными не останетесь…
Замок впечатлял — со стороны озера он казался огромным. Внутри стало понятно, что ему, возможно, и тысяча лет есть, но при этом все было ухожено — стены, газон. На стенах горели факелы, делая его еще более таинственным и загадочным… Даже «История Хогвартса» не помогла встретить его без удивления.
Итак, стояние перед внушительными дверьми просторного зала, выпендреж на пустом месте Драко Малфоя перед худощавым парнем в очках и со странным шрамом на лбу, распределение… Вот тут я был поражен — я много чего видел, но ГОВОРЯЩАЯ ШЛЯПА… После небольшого диалога она отправила меня в Гриффиндор, факультет с гербом в виде льва и флагом, окрашенным в алые и золотые тона. Хотя вариантов она пересмотрела достаточно — все четыре. Сюда же попали еще с десяток человек, видимо те, с кем придется учиться, в том числе: тот паренек из поезда, и девочка с гнездом на голове, что так волновалась перед распределением и помогла Невиллу найти жабу. Еще Гарри Поттер — так, как я узнал, зовут местную знаменитость. Выпендрежник попал на Слизерин вместе с двумя троллями, что прикрывали его спину. Вот ведь дятел, а не птица, Малфой, ты же ведь из старинного рода, зачем этот выпендреж? Да и аура твоя говорит о чести, пусть и хитрости, но доброте и желании найти равных себе, доверится им, пусть ты и знаешь, что среди Слизерина это невозможно.
Распределение закончилось, и старик в фиолетовой мантии, очках–половинках — видимо, наш директор Альбус Дамблдор — пригласил всех начать пир. Что было очень кстати, паровоз шел часов восемь, и я успел проголодаться.
В середине пира появились призраки, что было интересно, ведь у нас они не водились… Призраком нашего факультета оказался Почти Безголовый Ник, весьма доброжелательное привидение, в отличие от проказника Пивза, бывшего головной болью всей школы (так нам сообщили старшекурсники).
После весьма вкусного ужина нам огласили список мест, куда не стоит ходить, и поступков, которые нельзя делать, и пожелали успехов. Староста позвал нас строиться, и мы всей толпой дошли до нашей гостиной. За портретом какой–то дамы, которая требовала пароль при входе, оказалась гостиная. Опять новинка, у нас такого нет! Есть либо маг, либо человек, либо его энергетическая форма, либо его нет совсем! При попытке посмотреть на них магическим зрением ничего не выходило — призраки были белые и черные, едва заметные тени, по которым иногда проскальзывали эмоции разных цветов. Так вот, о чем это я? За портретом была просторная комната с камином, а в спальни вели две лестницы. Наша спальня располагалась в башенке с винтовой лестницей, в ней на курс отводился один этаж. Ребят по соседству оказалось пятеро: Невилл — тот самый, что жабу потерял — круглолицый, с темными волосами и чуть полноватым телом, очень застенчивый и тихий. Гарри — почти Невилл, только худощавый и в очках. Рон — рыжий длинный балбес. Симус — весельчак, сын ведьмы и обычного человека, и Дин — темнокожий маглорожденный мальчик, лишь с месяц назад узнавший о том, что он маг. В спальне уже были наши вещи, аккуратно сложенные у кроватей. Видели бы вы лица этих магов с «чумаданами» при виде моего рюкзака и сумки…
Наконец я, перезнакомившись со всеми, как обычно успокоил свои мысли, разложил в тумбочку часть вещей и учебников, завел наручные часы, установил время подъема и, упав на кровать, отрубился. Я уже не узнал, как кот, ворча, несколько раз обходил кровать кругами, устанавливая ряд защитных заклятий, и лишь после этого запрыгнул на кровать, устроившись в моих ногах.
Глава вторая, в которой мы привыкаем