— Мистер Мюррей, — ответила секретарша, — уехал в Питтсбург и будет только на следующей неделе.
Дэниэл попытался связаться с Питтсбургом. Безрезультатно.
Дэниэл достал из ящика бутылку виски. Допив оставшиеся на дне несколько капель, он снова уставился на календарь. Двадцать восьмое мая. Пятница. Мюррей просил его подождать до конца месяца. Сейчас это время пришло.
Внезапно Дэниэл застыл, пораженный простой, но почему-то только сейчас пришедшей ему в голову догадкой. Тридцать первого мая — понедельник, следовательно, он должен провести в ожидании все выходные, на которые намечены демонстрации. Неужели Гердлер все-таки прав? Неужели они, действительно, боятся, что мой уход нарушит сложившийся в профсоюзе баланс сил?
Мысль работала с беспощадной точностью. Ну хорошо, демонстрации пройдут. Что дальше? Мюррей позвонит ему, извинится и скажет, что они больше не могут работать вместе? Или они посчитают, что все в прошлом и дадут ему какую-нибудь новую работу? В любом случае, это уже не имеет никакого значения. Дэниэл посмотрел на свои руки на столе. Перемены, происшедшие с ним в последнее время, никак не отразились на них. Это по-прежнему были рабочие руки, с сильными пальцами и грубой кожей.
— Таков и я, — подумал он. — Рабочие руки, которыми кто-то, считающий себя мозгом, все время командует.
Дэниэл почувствовал, как ярость, понемногу накапливавшаяся в нем, вот-вот прорвется наружу. Сжав кулаки, он с силой ударил ими по столу. Когда он поднес руки к лицу, он увидел струящуюся кровь. Дэниэл опустил кулаки и тут же забыл о них. Решающий миг настал. Пора уходить, порвать с пассивным ожиданием и вернуться на широкую дорогу жизни. Дэниэл стал один за другим открывать ящики, проверяя, не оставил ли там что-либо важное.
Стук в дверь оторвал его от работы. Он пошел открывать. На пороге с расширенными от страха глазами стояла Нэнси.
— Слушаю вас, — коротко сказал Дэниэл.
— Я кое-что забыла на столе и вернулась. Потом я услышала, как у вас в кабинете что-то упало. С вами все в порядке?
— Да, спасибо.
Нэнси с облегченно вздохнула.
— Тогда я пойду. Извините, что побеспокоила вас.
— Ничего, Нэнси, спасибо вам за заботу.
Девушка повернулась и пошла к выходу.
— Нэнси!
— Да, мистер Хаггинс.
— Вы не могли бы напечатать для меня одно письмо?
— Это займет много времени? У меня сегодня свидание, а надо еще сходить домой переодеться.
— Оно небольшое, — сказал Дэниэл. — Небольшое, но очень для меня важное.
— Хорошо. Сейчас я принесу машинку.
Нэнси скрылась за дверью. Проводив ее взглядом, Дэниэл вернулся к столу и продолжил осмотр ящиков.
Глава 20
Кристина приехала после обеда и застала Дэниэла за разборкой ящиков стола.
— Помочь? — спросила она.
— Я уже почти закончил. Да и было здесь всего ничего. — Задвинув последний ящик, он сложил отобранные вещи в портфель и щелкнул замком. — Вот и все.
Кристина посторонилась, давая ему дорогу. Дэниэл взял портфель и, выйдя в гостиную, поставил его рядом с уже стоявшим возле двери чемоданом.
— Мои вещи уже в машине, — сказала Кристина.
Поезд уходил только в шесть часов, и у них было еще много времени.
— В буфете есть полбутылки, — произнес он. — Наверное, не стоит оставлять.
Дэниэл поставил на стол два стакана и повернулся к ней, как бы спрашивая, сколько наливать.
— Мне чуть-чуть, — сказала она.
Дэниэл разлил виски. Ну, что ж, за удачу, — произнес он, поднимая стакан.
— За удачу, — ответила Кристина. Она выпила и поморщилась. — Как ты можешь пить такую дрянь? Вкус просто ужасный.
— Может быть, — усмехнулся Дэниэл. — Но тебе придется привыкнуть. Это виски бедняков. Мартини стоит вдвое дороже.
Кристина ничего не сказала.
— Ты действительно хочешь поехать со мной? Еще не поздно отказаться, я не буду ни в чем тебя упрекать.
— Я не для того делала все это, чтобы сейчас отступать, — она сделала еще глоток. — Кстати, не так уж плохо.
Дэниэл усмехнулся.
— Ты говорил с миссис Торгерсен? — спросила Кристина.
— Да. Она уже переселилась в детскую, и в нашем распоряжении будет вся спальня. Когда я сказал, что ты приедешь со мной, она очень обрадовалась. Она тебя очень любит.
— Она знает меня много лет. А как там малыш?
— Хорошо, — с гордостью ответил Дэниэл. — Растет, прибавил уже почти целый фунт и чувствует себя замечательно. По ночам спит, как сурок.