— Есть хочешь?
Я обернулся. Она стояла в нескольких метрах от меня с большой белой сумкой, на которой виднелось какое-то изображение.
— Я купила мяса, цыплят, салат и жареной картошки. Мне не хотелось готовить.
Еды было столько, что хватило бы на целый полк. Наконец я откинулся на спинку стула.
— Еще один кусок, и я лопну.
Девушка улыбнулась. Она сама почти ничего не съела.
— Положу остальное в холодильник, — сказала она. — Может, тебе захочется еще.
Поставив тарелки в мойку, мы поднялись на веранду. Принцесса взяла стакан красного вина, я — еще одну банку пива. Достав неизвестно откуда коричневую сигарету, она закурила.
— Ты много куришь? — спросил я.
Девушка пожала плечами и передала сигарету мне. Я затянулся. Вкус показался мне еще более приятным, чем в машине.
— Так чувствуешь себя менее одинокой.
Сделав еще одну затяжку, я протянул ей сигарету.
— Одинокой? По-моему, у тебя есть все.
— Да. Бедная маленькая принцесса, — насмешливо ответила она.
— Я не это имел в виду. Ты красива, и вряд ли долго будешь одна.
— Вообще-то у меня нет привычки ходить по городу и искать знакомств.
— Ко мне это не относится. Я сам тебя позвал, не помнишь?
— Не сердись. Я все это придумала и немного увлеклась.
— Принцесса!
— Не называй меня так! — вдруг резко воскликнула она. — Меня зовут…
Она не договорила. Наклонившись, я вынул у нее изо рта сигарету, обнял свободной рукой и поцеловал. Сначала ее губы показались мне твердыми, затем — мягкими, еще через мгновение — теплыми, а оторвавшись от нее, я увидел, что они дрожат. Заглянув ей в глаза, я понял, что в них намного больше голубого цвета, чем мне показалось вначале.
— У тебя глаза, как у твоей матери, Кристина, — сказал я.
— Ты знал мое имя? — удивилась она. — Тогда зачем же ты называл меня принцессой?
Во мне снова прозвучал голос отца.
— Если бы ты была моей дочерью, я называл бы тебя именно так, — сказал он.
Кристина схватила меня за руку.
— Что это, Джонатан? Я схожу с ума или на меня так действуют сигареты?
Я поднес ее руки к своим губам.
— Не бойся, мы просто играем в следопытов.
— В следопытов?
— Да. Мы идем по следам наших родителей. — Я встал и вытащил ее из шезлонга. — Альбом с фотографиями все еще в библиотеке?
Кристина кивнула.
— На верхней полке в углу.
Там, действительно, одна на другой лежали пять толстых книг в кожаных переплетах. Я открыл только одну, вторую сверху, и сразу попал на нужную страницу. На фотографии улыбались друг другу мужчина и женщина.
— Почти как мы, — с восхищением прошептала Кристина.
— Почти, но все-таки не мы. Это наши родители, твоя мать и мой отец. — Я перевернул страницу. — Здесь есть и другие фотографии.
— Закрой! — крикнула Кристина и, хлопнув дверью, выбежала из библиотеки.
Я пошел за ней. Войдя в ее спальню, я увидел, что она лежит на кровати и плачет, уткнувшись лицом в подушку.
— Извини, может, мне лучше уехать?
Она подняла голову.
— Нет!
— Я пришел сюда не для того, чтобы причинять тебе боль.
— Знаю. Я расстроилась по другой причине. Я на десять лет старше тебя и должна себя контролировать.
Я ничего не ответил.
— Дэниэл. — Заглянув ей в глаза, я увидел в них знакомое выражение и понял, что сейчас ее устами говорила ее мать. — Я все еще люблю тебя и хочу быть с тобой.
С невероятным усилием я оторвался от ее глаз и прикоснулся губами к ее лбу.
— У тебя горячая голова, попробуй заснуть.
— Я не хочу спать, — она усадила меня на кровать рядом с собой. — Мне надо очень многое тебе сказать. Ты очень обозлен. Раньше я никогда не видела такого обозленного человека. Вот почему я ушла.
— Ты никогда не уходила. — Я бережно опустил ее голову на подушку и она сжала мою руку.
— В некотором смысле это так, — прошептала она. — Я, действительно, никогда не уходила от тебя.
Скоро Кристина задремала. Посидев на кровати еще пару минут, я осторожно вышел и стал собирать вещи.
— Джонатан.
— Не лезь мне в голову, отец. Уходи. Ты умер.
— Я не лезу тебе в голову. Ты просто нужен мне, вот и все.
— Тебя больше нет, отец. И тебе никто больше не нужен.
— Я люблю ее, Джонатан.
— Ты любишь ее мать.
— Ее мать живет в ней так же, как я в тебе.