— Можно нам подумать? — спросил, наконец, Бойль.
— Конечно.
— А если мы откажемся?
— Молодых честолюбивых лидеров сколько угодно, — ответил Дэниэл. — Даже в вашем профсоюзе. Поговорю с ними.
— Это шантаж, — тихо произнес Хоффа.
— Некоторым образом, — с улыбкой подтвердил Дэниэл.
— Ты можешь дать нам неделю на размышление?
— Да.
Они пожали друг другу руки. Посмотрев, как Хоффа и Бойль садятся в машины, Дэниэл вновь опустил голову и погрузился в размышления. Интересно, догадываются ли они, с какими трудностями он сейчас столкнется? Десять лет он по крупицам собирал свою Конфедерацию, а сейчас объединение АФТ и КПП свело все его усилия на нет. Некоторые профсоюзы уже вышли из ОКТ, остальные можно пока удерживать с помощью денежных субсидий, но средств для этого осталось только на пару месяцев. Потом все кончится. Идеи, начинания, надежды — все, чем жил Дэниэл последние двадцать лет, — могли потерпеть крах, и надо было спасать положение.
Дэниэл встал из-за столика.
— Запиши на мой счет, Джо, — сказал он бармену, проходя мимо стойки. — Можешь прибавить еще десять долларов для себя.
— Спасибо, Большой Дэн.
Выйдя из бара, Дэниэл прикрыл глаза, давая им привыкнуть к яркому свету и направился к штаб-квартире Конфедерации. О принадлежности здания профсоюзу говорили большие серебристо-серые буквы, укрепленные на фасаде: ОКТ. Заметив, что они запылились, Дэниэл решил дать соответствующее задание обслуживающему персоналу.
Дэниэл поднялся к себе в кабинет, где дожидался Ди-Джей.
— Ну, как, папа? — с нетерпением спросил он.
— Мы поговорили.
— Ты думаешь, они согласятся?
— Не знаю. Я вообще больше ничего не знаю, — Дэниэл достал из ящика сигару. — А у тебя как дела? Как учеба?
— Все в порядке, папа, — Ди-Джей улыбнулся. — Меня приняли в Гарвард на экономический факультет.
Дэниэл с такой силой пожал руку сына, что тот поморщился от боли.
— Поздравляю, я горжусь тобой.
— Мне очень приятно, — ответил юноша. — Но…
— Но что?
— Думаю, мне не надо туда ходить, — сказал Ди-Джей. — Мне известно, в каком ты сейчас положении и я уже достаточно взрослый, чтобы самому зарабатывать себе на жизнь.
— Еще успеешь поработать, — ответил Дэниэл. — Когда-нибудь тебе достанется все, чем сейчас управляю я, и ты должен быть достаточно образованным.
— А если Бойль и Хоффа не согласятся? Тогда нам придется экономить каждый доллар.
— Не пропадем. Сейчас твоя единственная задача — учиться. Об остальном позабочусь я.
На столе зазвонил телефон.
— Возьми трубку, сын, я на минуту выйду.
Когда Дэниэл вернулся в кабинет, Ди-Джей был очень взволнован, хотя всеми силами пытался не показывать этого.
— Тебе звонили из Белого Дома, — сказал он прерывающимся голосом. — Какой-то мистер Эдамс.
— Шерман Эдамс?
Ди-Джей кивнул.
— Что ему нужно?
— Шестого сентября Президент приглашает тебя на завтрак. Эдамс просил, чтобы ты перезвонил ему.
— А он не сказал, кто еще будет?
— Я не спрашивал.
Дэниэл взял трубку попросил секретаршу соединить его с Эдамсом и, ожидая ответа, обернулся к сыну.
— Да, Эйзенхауэр, видимо, нервничает, — сказал он. — В АФТ-КПП почти все поддерживают Стивенсона.
— Слушаю, — раздался в трубке голос Эдамса.
— Ты звонил мне, Шерман?
— Президент считает, что было бы неплохо нам собраться и поговорить.
— Кого вы еще пригласили?
— Джона Льюиса. Может, позовем еще Дэйва Бека.
— Бека не надо, — сказал Дэниэл. — Есть кое-какие проблемы, которые, если он там появится, могут коснуться и нас.
— Что это за проблемы? — спросил помощник Президента.
— Это не телефонный разговор.
— Хорошо. Значит, ты придешь?
— Да.
— Прекрасно. Президент будет доволен.
— Передай ему привет, — сказал Дэниэл. — Надеюсь, с тобой мы тоже встретимся.
— В восемь, — Эдамс повесил трубку.
Дэниэл улыбнулся сыну.
— По-моему, в Белом Доме еще не знают, в каком мы положении. Ну, а сейчас мне надо работать.
— Не буду тебе мешать, папа, — ответил Ди-Джей, направляясь к выходу. Тебя ждать к ужину?
— Пока не знаю. Скажи Мэми, я позвоню ей позже.
Ди-Джей вышел. Проводив сына взглядом, Дэниэл достал из ящика бутылку виски и отпил большой глоток прямо из горла.
Глава 2
— До конца месяца мы продержимся, — сказал Мозес, — но если денег не будет, Конфедерации конец.