— Дэниэл, — Дэниэл посмотрел на нее поверх газеты. В его взгляде читался немой вопрос. — Ты будешь искать работу?
— У меня она есть.
— Ты хочешь сказать, то, чем ты занимаешься — это твоя работа? — Тэсс знала, что каждую неделю ему с Востока приходил денежный перевод.
— Да. На этой неделе у меня три встречи в разных профсоюзах.
— Это не работа, — неожиданно жестко сказала Тэсс. — Если мужчина работает, он уходит из дома утром и возвращается вечером. А у нас все наоборот. Я ухожу утром и возвращаюсь вечером. Ты же сидишь целыми днями и читаешь галеты. По-моему, это ненормально.
Протянув руку к бутылке виски, Дэниэл налил себе стакан, выпил, налил еще.
— И это тоже, — сказала Тэсс. — Каждый день ты выпиваешь по целой бутылке.
— Ты когда-нибудь видела меня пьяным?
— Не в этом дело. Виски вредно для организма.
— Я здоров.
— Когда-нибудь тебя прижмет. Я видела такое не раз.
Дэниэл допил стакан и молча посмотрел на нее.
— Ну, хорошо, — наконец произнес он. — Оставим это. Что тебя беспокоит?
Тэсс, опустив голову, заплакала. Несколько раз она пыталась что-то сказать, но слезы не давали ей произнести ни слова. Дэниэл вытащил ее из кресла, посадил к себе на колени и заглянул ей в лицо.
— Все в порядке, — ласково сказал он. — Не все так плохо, как тебе кажется.
— Нет, все плохо. Я беременна.
Дэниэл, кажется, не удивился.
— Давно?
— Доктор говорит, десять-двенадцать недель назад. В следующий раз он обещал сказать точно.
Рука Дэниэла по-прежнему гладила волосы Тэсс.
— Значит, аборт делать уже поздно. Это был не вопрос, а констатация факта.
— Я спрашивала его, но он сказал, что не возьмется за это. В Тихуане, правда, есть врачи, которые делают такую операцию, но он не советовал обращаться к ним.
— Как же ты раньше не заметила?
— У меня всегда так бывает, когда я много занимаюсь любовью, — сказала она, взяв в баре стакан. — Мне хочется выпить.
— Я где-то читал, что беременным нельзя пить, — возразил Дэниэл.
— От одного глотка ничего не будет.
Дэниэл налил ей несколько капель виски, наполнил свой стакан и чокнулся с нею.
— За Дэниэла Буна Хаггинса младшего, — торжественно произнес он.
Тэсс поднесла стакан к губам, но в этот момент до нее дошел смысл слов Дэниэла, ее руки задрожали.
— Ты серьезно?
Дэниэл кивнул.
— Не надо. Ты здесь ни при чем. Я сама виновата.
— Никто не виноват. Я уж давно думал об этом.
— Правда? — недоверчиво спросила Тэсс.
— Да. Ты хорошая женщина. Как раз такая, какая мне нужна. Нам будет очень хорошо вдвоем.
Тэсс опустилась на пол и положила голову ему на колени.
— Я так боялась, что ты не поймешь меня. Я очень люблю тебя.
— Не бойся, — ответил Дэниэл, целуя ее в щеку. — Я тоже очень люблю тебя.
Они обвенчались на следующее утро в Санта-Монике. Церемонию бракосочетания исполнил мировой судья.
Дэниэл и Тэсс стояли на пороге домика. В нем было две спальни, ванная, гостиная и большая кухня, где при желании можно было обедать. Дом окружал небольшой сад, с ведущей к гаражу подъездной дорожкой, имелись передний и задний двор.
Впустив Дэниэла и Тэсс в гостиную, агент предусмотрительно вышел, давая им возможность побыть наедине.
— Ну, как? — спросил Дэниэл.
— Мне нравится. Особенно комната за ванной. Из нее получится отличная детская. Мы сменим обивку мебели, кое-что покрасим, и все будет замечательно. Только вот цена, четыреста долларов — очень много.
— Но здесь есть и мебель, и кухня, и плита, и холодильник.
— Такой дом можно снять за двадцать пять долларов в месяц, — сказала Тэсс.
— К концу года ты истратишь триста долларов, не получив ничего взамен. А так у нас будет дом. Это намного надежнее.
— Банк выдаст нам ссуду под залог дома?
— Вряд ли. — Дэниэл вздохнул. — Они не любят людей из профсоюзов.
— У меня есть четыреста долларов, которые я выручила от продажи дома. Если хочешь, можешь воспользоваться ими, — предложила Тэсс.
— Не надо, я сам справлюсь. Если, конечно, тебя это устроит.
— Меня это устроит.
— Тогда я позову агента.
Заплатив в общей сложности тысячу двести семьдесят пять долларов, они к концу месяца въехали в новый дом. Переустройство заняло несколько недель. Дэниэл занимался стенами и мебелью, Тэсс на швейной машинке, оставшейся от старых хозяев, сделала новые занавески и обивку.