— Если они хотят бастовать, они могут сделать это и без нас, — сказал Дэниэл. — Но победить им все равно не удастся. Их либо побьют, либо посадят.
— Но Ройтер победил Дженерал Моторз, а это тоже не шутка. Рабочие говорят, что и мы можем это сделать.
— Форда до сих пор нет, — ответил Дэниэл. — А Ройтер далеко. Что же касается Гердлера, то он ничуть не слабее Форда.
— Что же мне делать?
— Ты разговаривал с Льюисом?
— Он ничего не говорит. Похоже, он и делать ничего не собирается, но, если мы победим, он тут же присоединится к нам.
— А если мы проиграем?
Мюррей пожал плечами.
— Тогда он скажет, что мы выступили, не спросив его совета.
— Раз он темнит, почему бы тебе прямо не поговорить с ним?
— Я пытался. Но ты знаешь Льюиса. Если он не хочет разговаривать, то и не будет.
Бутылка уже наполовину опустела, но Дэниэл опять наполнил стакан.
— Тогда надо подождать, — сказал он.
— Больше ждать я не могу.
— Подожди две недели. К тому времен и я вернусь из Калифорнии, чтобы быть в Чикаго, когда начнется забастовка. Если мне удастся удержать их, все будет не так плохо.
— Ты уверен, что сможешь вернуться? — спросил Мюррей. — Иногда дети рождаются позже ожидаемого срока.
— Мой родится точно в срок, — сказал Дэниэл. — В случае чего, мы сделаем кесарево сечение. К середине марта я буду здесь.
— То есть, вам нужно две недели? — Дэниэл кивнул. — Хорошо. Но больше двух недель я тебе дать не могу. Коммунисты уже пытаются отстранить меня от должности.
— Скажи об этом Льюису.
— Ему все известно. Но его политика: союз со всеми, кто может привести людей. Поэтому, если Грин не пускает коммунистов в АФТ, то Льюис относится к ним вполне благосклонно.
— Как у них с текстильщиками?
— Неплохо. Хиллмэн снабжает их из Нью-Йорка. Правда, их, скорее всего, разгромят, но пока дело у них идет.
Дэниэл поднялся.
— Я вернусь через две недели. Спасибо за виски, босс.
— Скажи честно, — Мюррей тоже встал. — Мы можем выиграть эту забастовку?
— Нет.
— Желаю твоему ребенку всего наилучшего.
— Спасибо, — Дэниэл пожал протянутую руку. — Я свяжусь с вами.
Когда Дэниэл вышел из штаб-квартиры, на улице шел снег с градом, и он огляделся по сторонам, ища такси.
— Дэниэл! — раздался знакомый голос. В стоявшем на углу черном «крайслере» сидела Кристина.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, подходя.
— Садись в машину, промокнешь.
Поставив чемодан в салон, Дэниэл опустился на сиденье, и машина тронулась.
— Что ты здесь делаешь? — повторил он свой вопрос. — Ты должна быть в Чикаго.
— Там очень скучно, — ответила Кристина, наклоняясь к нему для поцелуя. — Ты удивлен?
— Как ты сюда добралась?
— На самолете. Между Чикаго и Востоком есть воздушное сообщение.
— Высади меня в Челси, я хочу выспаться.
— Я сняла номер «люкс» на Мэйфейре. Поедем туда.
— Я сказал, что мне надо выспаться.
— Можешь выспаться завтра в поезде.
— Ты сумасшедшая. Ты знаешь это?
— Дело в другом. Я люблю тебя.
— Послушай, Кристина, то, что было между нами, конечно, прекрасно, но долго продолжаться не может. Мы принадлежим к разным мирам.
— Я могу жить в твоем мире. Мне не нужны деньги семьи.
— А эта машина? А Мэйфейр?
— Мы можем оставить машину здесь, взять такси и поехать в Челси. Пока я с тобой, все остальное не играет для меня никакой роли.
Дэниэл покачал головой.
— Тебе не надо было приезжать сюда. Если твой дядя узнает об этом, он сойдет с ума от гнева.
— Мне безразлично, сойдет он с ума или нет. Он может управлять своей компанией, но мне он никогда не станет приказывать.
Они подъехали к гостинице. Вышедший им навстречу портье открыл дверцу машины, взял чемодан Дэниэла и остановился, ожидая распоряжений.
— Отнесите в мой помер, — сказала Кристина.
— Хорошо, мисс Гердлер.
Поднявшись на лифте на шестнадцатый этаж, они направились к ее номеру. Дверь открыл слуга.
— Сейчас сюда принесут чемодан, — сказала Кристина. — Поставьте его в комнате для гостей.
— Хорошо, мисс Гердлер.
— И принесите мне слабого мартини. — Она вопросительно посмотрела на Дэниэла. — Как обычно? — И бутылку бурбона для мистера Хаггинса.
— Хорошо, мисс Гердлер. — Слуга поклонился.
— Спасибо, Куинси, — Кристина прошла в гостиную и указала Дэниэлу на кресло. — Устраивайся поудобнее, сейчас будем обедать.