Моим вниманием завладела пара в центре зала, которая чем-то отличалась от других танцующих. Издалека я не могла разглядеть их лица, но их движения отличались удивительным изяществом, как у профессиональных танцоров. Темноволосый мужчина был заметно выше своей партнёрши – стройной блондинки с такой тонкой талией, что Скарлетт О'Хара умерла бы от зависти. Однако разница в росте нисколько им не мешала, и смотрелись эти двое удивительно гармонично. Я невольно засмотрелась на их танец – создавалось впечатление, что каждый из них точно предугадывал действия второго – и отошла от мисс Грэм и её знакомых. Тем неожиданнее для меня прозвучал голос, раздавшийся прямо за моей спиной:
– Рада видеть вас в добром здравии, мисс Барнс.
Я вздрогнула и даже слегка подпрыгнула на своём месте. Но не от того, что говоривший подкрался ко мне со спины, а от того, что я внезапно осознала, что знаю этот голос. И либо у меня начались слуховые галлюцинации, либо…
Взяв себя в руки, я развернулась и… огромным усилием сцепила зубы, чтобы удержать свою челюсть от падения. Ибо прямо передо мной стояла Розмари, которая выглядела почти так же, как и в моём времени. Встреча с ней была последним, чего я ожидала от этого приёма. На ней было такое же длинное платье и старомодная причёска, как и у прочих дам в зале, но всё же это точно была она. Удивительно, но наряд девятнадцатого века смотрелся на ней гораздо органичнее и естественнее, чем одежда двадцать первого. В первый миг я едва удержалась от того, чтобы не броситься Розмари на шею от радости, что наконец-то вижу кого-то знакомого. Но затем я заметила, с каким вежливо-нейтральным выражением она смотрит на меня – ничего общего с нашим общением в моём двадцать первом веке, где мы успели немного сблизиться – и вспомнила, что я нахожусь в совершенно другом времени.
– Прошу прощения, что напугала вас, – учтиво сказала Розмари, от которой не укрылся мой ошалевший вид. – У меня не было подобного намерения.
– Д-добрый вечер, м-мисс Блэквуд, – промямлила я, всё ещё не придя в себя. Мысли мелькали лихорадочно, и мне срочно требовалось минут десять на то, чтобы взять себя в руки и всё обдумать. Брови Розмари на полсекунды взмыли вверх, словно я совершила какую-то ошибку, но она ничего не сказала. – Н-ничего страшного. Это я слишком задумалась.
– Я рада, что вы пришли на этот вечер. Это хорошая возможность вернуться к светской жизни, общаясь только со знакомыми, – продолжила она так же учтиво. Слова звучали дружелюбно, но меня по-прежнему не покидало ощущение, что Розмари не было никакого дела до меня.
– Леди Вейлор была очень любезна, пригласив нас, – согласилась я.
Пожалуй, небольшие изменение во внешности Розмари всё же можно было найти. Она выглядела моложе, сейчас ей было не больше тридцати лет. Держалась она с тем же достоинством и уверенностью в себе, что и в моём времени, вот только на окружающих она смотрела гораздо более надменно. Я зацепилась взглядом за ожерелье с крупным рубином у неё на шее и задумалась – какое положение она сейчас занимает? В моём времени ни Майкл, ни Розмари ни разу не упоминали о своём статусе в Лондоне конца девятнадцатого века. Но статус явно был не из низких.
Тем временем мелодия стихла, пары на «танцполе» поклонились друг другу и вернулись к прочим гостям. Из-за фортепьяно поднялась молоденькая девушка, уступая место дочери хозяев, и я поразилась их различию. Обе были дебютантками высшего света в почти одинаковых светлых платьях и цветами в волосах – найди десять отличий! – но блёклая мисс Вейлор была похожа на овцу, в то время как вторая девушка оказалась темноволосой, смуглой, с живыми тёмно-карими глазами. Её внешность совершенно не соответствовала канонам викторианского представления о красоте, но, тем не менее, она производила гораздо более приятное впечатление. Она весело сказала что-то мисс Вейлор, на что та улыбнулась, и легко устремилась к поджидавшим её молодым людям. В её поведении было что-то очень непосредственное, что невольно располагало к себе.