— Нет.
— Подумай хорошенько, Лондон. Джонас не хотел бы, чтобы ты так убивалась каждое утро. Он не хотел бы, чтобы ты каждый день оплакивала его.
— Откуда ты знаешь? Он был совсем малыш!
— Счастливый малыш! Малыш, который постоянно хохотал и заставлял тебя смеяться вместе с ним. Он обожал тебя, Лондон. И я знаю, что маленький Джонас не хотел бы, чтобы его сестра была так несчастна.
Я отстегиваю ремень безопасности и приоткрываю дверь, приготовившись выйти.
— Понимаешь, я чувствую, что это мой долг перед Джонасом, — еле слышно говорю я. — И я обязана его помнить. — Я цитирую по памяти слова, которые впервые прочитала сегодня утром, но они полностью созвучны с моими чувствами.
Мама глубоко вздыхает. Сзади нам сигналит какая-то машина, и я понимаю, что нужно скорее выходить. Я знаю, что мне предстоит пережить очередной обычный школьный день.
Мама недовольно косится на нетерпеливого водителя сзади, потом смотрит на меня. Ее ладонь все еще лежит на моей руке.
— Почему, Лондон? — глухо спрашивает она. — Почему ты должна ему это?
Я вырываю свою руку, убираю ремень и широко распахиваю дверь машины. Ставлю одну ногу на тротуар, хватаю свою школьную сумку и отвечаю маме:
— Не знаю. Просто должна, и все.
— Мисс Лэйн? Хм, мисс Лэйн? Лондон Лэйн, вы с нами?
Я поднимаю глаза и вижу, что два ряда моих одноклассников и слегка раздраженный мистер Хоффман вопросительно смотрят на меня.
Да, я пропустила вопрос мимо ушей, но быстрый взгляд на доску позволяет догадаться, о чем меня спросили.
— Производная от F, — лепечу я, всей душой радуясь тому, что смогла запомнить хотя бы некоторые доброкачественные фрагменты сегодняшней летописи, а не одни только злокачественные, которые убивают меня с самого утра.
— Очень хорошо, мисс Лэйн. Можете снова выпасть из зоны доступа, — говорит мистер Хоффман и подмигивает, изо всех сил стараясь выглядеть крутым и современным.
Бедный мистер Хоффман.
Ему этого не дано.
Сидящая передо мной девушка с мелкими, как у пуделя, кудряшками так сильно откидывается назад на своем допотопном скрипучем стуле, что ее чудесные локоны падают на страницы моей открытой тетради. Строго говоря, ее кучерявые космы ничего не закрывают, поскольку я все равно ничего не записывала. Открытая тетрадь и лежащий возле нее механический карандаш являются чистой воды бутафорией, как и рюкзак, забитый в ячейку под столом, да и все лежащие в нем учебники, если уж на то пошло.
Но я все равно смахиваю чужие локоны со своей тетради, и кудрявая девушка, словно только того и ждала, резко обернувшись, пронзает меня злым взглядом.
— Прекрати трогать мои волосы, чокнутая, — цедит она, прежде чем вернуть стул в нормальное положение. Но тут резко звенит звонок, и тучная Пуделиха, вздрогнув от неожиданности, слетает со своего места.
Сразу несколько учеников вопросительно поворачиваются в ее сторону, а когда Пуделиха кое-как встает и собирается уходить, я вижу, что она вся красная. Наверное, ей стыдно за то, что она человек.
Я не могу удержаться от улыбки.
— Спрячь свою усмешечку, Лэйн, — шипит она, проходя мимо меня, и я подчиняюсь, потому что, по-моему, она все-таки выиграла.
Я собираю свои вещи, подхожу к входу и вливаюсь в толпу учеников, переходящих из класса в класс.
Когда я наконец добираюсь до своего шкафчика, то вижу стоящую напротив Джейми. Я открываю металлическую дверцу так, чтобы видеть ее отражение в зеркале.
Джейми перебирает учебники, вытаскивает несколько штук, потом швыряет свою сумку на пол и хватает с верхней полки блеск для губ. Тщательно намазав губы, она снова берет сумку, вешает ее на плечо и с грохотом захлопывает дверцу шкафа.
Потом поворачивается в мою сторону и замирает. Но когда я думаю, что она сейчас подойдет и заговорит со мной, Джейми поворачивается на каблуках и уходит прочь по коридору. После ее ухода я с шумом захлопываю свой шкаф и плетусь на испанский, держась в двадцати шагах от Джейми, хотя мне больше всего хочется идти с ней под руку и болтать обо всем на свете. Мы с ней всегда так делали, и мне страшно этого не хватает.
Джейми подозрительно разглядывает меня через наши сдвинутые парты. Мы должны работать в паре, составляя произвольную программу двухнедельного путешествия по Мексике. Работа сложная, и в обычное время я бы погрузилась в нее с головой.
Позднее, в будущем, я полюблю путешествовать. Но сегодня мне откровенно скучно.
— Что? — злобно шиплю я. Сейчас мне не до игры в гляделки.
— Ничего, — тушуется Джейми, слегка ошарашенная моей резкостью.