Эта встреча причинила впечатлительной Вике такую боль, что неудача с работой отодвинулась на второй план. Ирма права: Москва большая, и работу она найдет. А вот подругу - потеряла навсегда. Вике вспомнился институт, и как все ее ругали за дружбу с Ирмой. Наверное, они были правы, они увидели в Ирме что-то, чего не смогла разглядеть Вика. Говорят, любовь слепа. А Вика любила Ирму: иначе дружить она не умела.
Дома вкусно пахло жареной картошкой - мама ждала ее к ужину. - Ну, как съездила, дочка, удачно? Нашла что-нибудь подходящее?
- Знаешь, мама, - невпопад ответила Вика, - я сегодня подругу встретила. То есть потеряла...
- Что-то я тебя не пойму. Садись, кушай, пока горячая...
Вика и сама не поняла до конца, что случилось с ней сегодня - и перевернуло ее душу. Знала одно: с Ирмой они больше не увидятся. И долго лежала без сна, глядя в черную ночь за окном. Как назло, лезли в бедную Викину голову воспоминания, которых она сегодня - не хотела. А они все равно оживали в памяти, сменяясь одно другим, и от них в сердце становилось светло и по-детски радостно, словно там, внутри, резвился солнечный зайчик...
Часть 3. Младшая группа
...На втором курсе их «младшая группа», как прозвали вчерашних школьников «старшие товарищи» (прозванные так в отместку вчерашними школьниками), незаметно сдружилась и общалась только между собой. Судите сами - у старшей части факультета почти у всех были семьи, дети... Некоторые успели уже развестись. Только и разговоров, как дочка в первый класс пошла, какие муж на Восьмое Марта духи подарил и как свекровь завидовала, как на даче огурцы не хотят расти, а кабачки, наоборот, растут...
В «младшей группе» разговоры были намного интересней: обсуждались книги, фильмы, спектакли, и отдельной статьей - преподаватели. Лингвиста Парфенова обожали и называли «душка Парфенов». В «американиста» Ивашкина (он читал курс современной американской литературы) влюбилась вся группа, смущала только смешная фамилия, хоть бы он ее сменил! Декана факультета Волгину, читавшую им второй год курс современного русского языка, любили и боялись: на экзаменах она свирепствовала вовсю и «гоняла» их по всей программе, игнорируя экзаменационные билеты (впрочем, двоек никогда не ставила). А знаменитого Дурнова - доктора наук, который на первом курсе читал философию, а на втором - историю философии, ненавидели за занудство и мелочные придирки.
Студенты вечернего факультета приходили в институт уставшими, после восьмичасового рабочего дня, и на лекциях у них слипались глаза. Дурнов был к таким безжалостен, гневно вопрошая на весь зал: «Вы спать сюда пришли?! Так отправляйтесь домой!» - и выгонял студентов из зала.
На лекциях Дурнова, действительно, хотелось спать: читал знаменитый профессор скучно и сухо, не утруждая себя контактом с аудиторией. В зале, где читал лекции Дурнов, на деревянной спинке кресла кто-то нацарапал гвоздиком шутливое «воззвание», выполненное к тому же стилизованным старославянским шрифтом: «Студент! Уснув на лекции - да не восхрапи, ибо восхрапев, потревожишь сон ближнего своего». «Перл» прочитал Дурнов - и побагровел от злости. А преподаватель древнерусской литературы был, напротив, польщен: «Вижу, не пошли мои лекции прахом! Стилем сей писатель владеет мастерски, да и шрифт художественный... Уважил! Хвалю!
На втором курсе в «младшей группе» случилось событие: вышла замуж Олечка Борисова, теперь она стала - Левиной. Свадьба была в декабре. «Младшая группа» явилась в полном составе, исключая Ирму. От нее молодым принесли (через службу доставки) корзину с живыми цикламенами - словно из сказки «Двенадцать месяцев»! Цикламены росли прямо из земли и были сказочно прекрасными. У корзинки была красиво изогнутая ручка, перевитая белой шелковой лентой. Внутри обнаружилась открытка. Ирма поздравляла молодых с днем свадьбы и желала им счастливой семейной жизни. Не пришла. А ведь собиралась, и с Сережей своим...
Олечкиного мужа лицезрели, что называется, публично. Ирминого Сережу так никто и не видел. Даже Вика. А с Олечкой вышел курьез: когда преподаватель выкликал фамилии студентов, отмечая в журнале посещаемости, Олечка каждый раз забывала, что она Левина, и ее приходилось вызывать по нескольку раз. В конце концов профессор нашел выход. «Левина, в девичестве Борисова!» - объявлял он под общий смех.
В остальном в «младшей группе» никаких изменений не произошло. Все по-прежнему работали младшими редакторами, корректорами и машинистками, а кто-то даже - курьером. Одна Ирма стремительно шагала вверх по служебной лестнице, с удовольствием рассказывая однокурсницам: «Я теперь заведую редакцией. Правда, журнал небольшой, и тираж маленький. Но мне нравится!» Ирма отвечала за подготовку номера к печати, следила за тематикой и своевременной подготовкой материала.