Мы долго просидели в этот вечер у Ильича, не хотелось уходить, так хорошо и уютно было у него. И мы ушли совершенно влюбленные в него, в полной уверенности, что нам нужно будет, что бы ни случилось, твердо и без сомнений идти за Лениным. Дальнейшее знакомство с остальными членами редакции только подтвердило, насколько был прав Ильич в данных им характеристиках. Больше всех старался нас обработать Мартов. Он горько жаловался на Ленина, на его диктаторские замашки, на его нетерпимость к инакомыслящим. В общем он производил впечатление искреннего, но очень небольшого человека, а главное, совершенно несамостоятельного. Тяжелое впечатление произвел на меня и Дейч – тоже член группы «Освобождение труда». Он очень много рассказывал про свои ссылки и пребывание на Каре, но, видно, очень мало интересовался современными вопросами и текущими делами.
Все съехавшиеся в Женеву делегаты начали собираться на предварительные совещания. Среди других с докладами по текущим вопросам выступал и Ильич. Каждое его выступление было для нас, приезжих с мест, настоящей высшей школой. Он всегда ясно и четко ставил все вопросы, всегда затрагивал самую основную суть вопроса. После каждой беседы с ним я чувствовал, как расширялся у меня кругозор, как я начинал все более сознательно относиться к общепартийным делам. Общая беда всех местных работников, что каждый на первый план всегда выдвигал чисто местные интересы, их ставил всегда выше общепартийных. Вот в этом отношении беседы с Ильичем мне очень много дали.
Выступали и Плеханов и Мартов. Плеханов говорил очень красиво, гораздо красивее, чем Ильич, очень любил рассказывать анекдоты, цитировать. Он проявлял громадную эрудицию. Но по основным вопросам текущей политики он был очень слаб, и видно было, что он «плавал». Мартов говорил очень много и скучно, а главное, о чем бы ни заговаривал, он всегда сворачивал на личные обиды, которые наносил «злодей» Ленин остальным членам редакции. Иногда в предсъездовских дискуссиях разгорался спор между Лениным и Мартовым, и как-то само собой случалось, что все приехавшие с местной работы из районов, где уже разгоралось массовое движение, где уже пахло близкой революцией, все тесней группировались вокруг Ленина, все более понимали, как важно для создающейся партии, чтобы именно Ленин оказался во главе ее. Наоборот, все заграничники или приехавшие с мест, где еще массового движения не было, все выступали против Ленина, не понимали всей серьезности выставленных им положений. И, действительно, при дальнейшем обострении отношений все работники с мест стали большевиками, а все заграничники – меньшевиками.