“Конгрессу надлежит также вынести свою резолюцию по вопросу о “мартовском выступлении”, которое на деле ведь является продуктом, практическим применением “теории наступления”, её историческим наглядным примером, — прервала я Ленина. — Можно ли отделять друг от друга теорию от практики? Однако я вижу, что здесь многие из товарищей, хотя и отвергают “теорию наступления”, однако страстно защищают “мартовское выступление”. Я считаю это нелогичным. Конечно, мы все с искренним сочувствием преклоняемся перед теми пролетариями, которые вступили в бой, так как они были побуждаемы к тому провокацией Герзинга и хотели защитить своё право. Мы все заявили о своей солидарности с ними, безразлично, были ли это сотни тысяч, как хотят уверить в этом рассказчики небылиц. Или только несколько тысяч. Но совершенно иное представляла и представляет собой принципиальная и тактическая позиция нашего ЦК по отношению к “мартовскому выступлению”. Последнее было и остаётся путчистским грехопадением”.
— Само собою, отпор, данный революционным пролетариатом, и штурм, произведённый плохо рассчитавшей партией или, вернее, её руководящими органами, должны оцениваться различным образом. Однако вы, противники “мартовского выступления” сами виноваты в том, что всё так произошло. Вы видели только ложную политику ЦК, видели ее плохое влияние, и не заметили борющегося пролетариата в Средней Германии. Кроме того чисто отрицательная критики Пауля Леви[4], в которой нет чувства связи с партией, озлобил товарищей, может быть, больше по своему тону, чем своим содержанием, и отвлекла внимание от важнейших сторон проблемы. Что касается вероятной позиции, которую займет партия по вопросу о “мартовском выступлении”, то вы должны принять во внимание, что нам нужно найти почву для компромисса. — Да, не смотрите на меня с удивлением и упрёком. Вам и друзьям вашим придётся пойти на какой-нибудь компромисс. Вы должны удовольствоваться тем, что львиная доля в ориентации конгресса принадлежит вам, вы её унесёте с собой домой. Ваша основная политическая линия победит и победит блестяще. Это, конечно, помешает повторению “мартовских выступлений”. Резолюции конгресса должны быть самым строгим образом проведены в жизнь. Эту заботу возьмёт на себя Исполком Коминтерна. На этот счёт у меня нет никаких сомнений.
Конгресс свернёт шею пресловутой “теории наступления”. Он наметит тактику в полном соответствии с вашими воззрениями. За это ему придётся подать сторонникам “теории наступления” кой-какие крохи утешения. Если мы при обсуждении “мартовского выступления” выдвинем на передний план именно то, что боролся спровоцированный лакеями буржуазии пролетарий, и если мы в других отношениях проявим немного “отеческой”, “исторической” снисходительности, то это будет хорошо. Вы, Клара, конечно, будете протестовать против этого, как против затушёвывания и т. п. Но это вам не поможет. Если мы хотим, чтобы тактика, подлежащая утверждению конгресса, была строго и без больших трений проведена, стала законом для деятельности коммунистических партий, то наши милые “левые” должны чувствовать себя не особенно задетыми и вернуться домой без особо горького чувства. Мы должны также и это в первую очередь обратить особое внимание на подлинно революционных рабочих внутри партии и вне её. Вы мне как-то раз писали, что мы, русские, должны немного научиться понимать психологию Запада и не тыкать сейчас же в лицо жёсткой метлой. Я принял это к сведению. Ленин с довольным видом улыбнулся. Так вот, мы не хотим сейчас же тыкать метлой в физиономию “левых”, мы даже собираемся пролить немного бальзама на их раны. Они должны серьёзно и вместе с вами взяться за проведение в жизнь тактики III конгресса нашего Интернационала. Ведь это означает: собирать широкие рабочие массы соответственно вашей политической линии, мобилизовать их и под руководством Коммунистической партии вести в бой против буржуазии для завоевания политической власти.