Неудачное наступление на Калиш и паника в 8-й кавалерийской дивизии вызывали чувство горечи у всех, кто до сих пор победоносно продвигался на запад. Начальник дивизии и его штаб были убеждены, что сделать что-либо большее без поддержки пехоты они не в состоянии. Разведка, которую вела дивизия в районе Калиш, Козминек, обнаруживала те же части противника (бригада Дуссена — в районе Калиша и 7-я австрийская кавалерийская дивизия с пехотой не менее полка — в районе Козминека).
Если в начале войны 14-я кавалерийская дивизия была усилена пограничниками, то ныне и этой поддержки ее лишили: командующий 2-й армией выделил из состава дивизии пограничные конные сотни, оставив их на отдых в районе Кутно.
В начале ноября эти пограничные сотни, попав под удар немцев, отошли на Лович. Позже из них сформировалась пограничная дивизия.
Около месяца дивизия не имела никаких сведений о своих двух разведывательных эскадронах, оставленных в Лысогурских лесах, южнее Кельце. В штабе дивизии еще теплилась надежда, что кто-нибудь из этих эскадронов прорвется и сообщит об их судьбе. Новые эскадроны для уланского и гусарского полков еще не формировались.
Только в конце октября оба разведывательных эскадрона вышли из вражеского тыла. К ним присоединился эскадрон 5-го гусарского полка 5-й кавдивизии. Все три эскадрона прибыли в район расположения нашей 14-й дивизии, и мы узнали, что эскадроны, отрезанные пехотой противника, укрывались в лесах. Хлебом, мясом и фуражом их снабжали местные крестьяне. Они не раскрывали противнику место нахождения эскадронов. Долго на одном месте эскадроны не задерживались, ночами передвигаясь в новые районы. Крупных ударов по тылам немцев они не наносили, но одиночные повозки и автомобили уничтожали.
Хотя немцы и выделили конный полк для того, чтобы обнаружить и разгромить оба наши эскадрона, но это им не удалось: крестьяне вовремя предупреждали русских, и они уходили, заметая следы. И все же командование по достоинству не оценило заслугу эскадронов, считая, что действовали они пассивно. Личный состав эскадронов не представили к наградам.
С 29 октября по 1 ноября 1-й конный корпус оставался в районе Варта, Михалкув, Хваленцице, Калинова, Волень, Блашки. Дивизии корпуса вели разведку на фронте Калиш, Козминек, Турек. Они обнаружили части бригады Дуссена, 7-й австрийской и 8-й немецкой кавалерийских дивизий.
Сведения, поступавшие из наших тыловых органов, подтверждали, что корпуса немецкой армии начали передвижение вдоль правого берега Вислы, меняя свой фронт на север.
2 ноября левофланговые дивизии 1-го конного корпуса (5-я и 14-я) вновь перешли в наступление в общем направлении на поселок Козминек. В этом районе и завязался бой. В ночь на 3 ноября поступило приказание командира корпуса приостановить наступление на запад и северо-запад. 14-я дивизия должна была принять участок у 5-й дивизии, которая ночью спешно выходила из состава корпуса и форсированным маршем должна была достигнуть населенного пункта Згежа Таким образом, 1-й конный корпус оставался в составе двух кавалерийских дивизий (8-й и 14-й) с 18 орудиями. Противник вел себя пассивно.
Утром 4 ноября было получено приказание дивизиям корпуса перейти на восточный берег Варты и расположиться: 8-й кавдивизии — в районе Сквятковице, Добрузов, а 14-й дивизии — в районе Вилямув, Шадек. Совершив 45-километровый марш с переправой через Варту, 14-я дивизия достигла указанного района с наступлением темноты. 2-я бригада со штабом дивизии должна была расположиться в Вилямуве, а 1-я бригада — юго- восточнее Шадека.
Ожидалось, что с рассветом пехота противника поведет наступление в направлении на Ласк. В связи с этим на 2-ю бригаду возлагалась задача — занять деревню Вжещевице, а на 1-ю бригаду — обороняться у Балуча.
Около восьми часов утра штаб дивизии переместился на высоту у Каршева. Оставшийся в фольварке штаб корпуса, вскоре попав под артиллерийский огонь противника, быстро перемещался на юго-восток. Около девяти часов огонь артиллерии противника усилился, пехота и спешенная конница немцев перешли в наступление, стремясь с фронта охватить левый фланг нашей дивизии. 8 орудий дивизии с трудом сдерживали их наступление.
Около десяти часов утра в деревне Каршев появилась наша пехота. Посланный в деревню офицер выяснил, что это подходил авангард 17-й дивизии 19-го армейского корпуса (68-й Бородинский пехотный полк, совершивший форсированный 50-километровый ночной переход).
Начальник дивизии Эрдели пригласил меня в Каршев. Здесь от командира 68-го полка полковника Тумского мы узнали, что 19-й армейский и 1-й Сибирский корпуса 5-й армии генерала Плеве подходят на усиление левого фланга 2-й армии. Полк устал. Обрисовав Тумскому обстановку, мы попросили его дать нам хотя бы один батальон для поддержки наших слабых спешенных частей, гарантировав, что в течение трех часов сдержим немцев, а за это время полк сможет отдохнуть. Тумский согласился и выделил нам головной батальон. Остальные три батальона с легкой батареей он расположил в Каршеве на отдых.