сверстников; все это нужно приписать особенной впечатлительности его природы, которая
не изменяла ему до самой смерти. С отроческих лет Тарас Григорьевич выказывал уже
замечательную пытливость ума; с особенным вниманием прислушивался он, как его дед и
отец поведут, бывало, в праздник какой беседу о старине. Отец Тараса Григорьевича был
грамотный и для своей среды довольно начитанный; беседа его отличалась религиозным
характером: он любил пересказывать жития святых и разных подвижников благочестия.
Другого характера была беседа деда, живого свидетеля Коліївщини*; все герои этого
кровавого эпизода украинской истории были хорошо ему известны, и о них-то любил он по
праздничным вечерам повествовать детям и внукам.
* Дед Тараса Григорьевича умер в 40-х годах, имея от роду до 115 лет.
Рассказы деда и отца, бесспорно, имели большое влияние на развитие творческого дара
нашего поэта и не могли не отразиться впоследствии на его произведениях. В эпилоге к
«Гайдамакам» говорит об этом сам поэт:
Бувало, в неділю, закривши мінею,
По чарці з сусідом випивши тієї,
Батько діда просить, щоб той розказав
Про Коліївщину, як колись бувало,
Як Залізняк, Гонта ляхів покарав.
Столітнії очі, як зорі, сіяли,
А слово за словом сміялось, лилось:
Як ляхи конали, як Сміла горіла.
Сусіди од страху, од жалю німіли.
І мені, малому, не раз довелось
За титаря плакать. І ніхто не бачив,
Що мала дитина у куточку плаче.
Спасибо, дідусю, що ти заховав
В голові столітній ту славу козачу:
Я її онукам тепер розказав...
Кроме рассказов деда, в создании «Гайдамак» имело участие, как можно думать, и
путешествие маленького Шевченка в Мотронинский монастырь. Об этом путешествии
покойный поэт рассказывал Ивану Максимовичу Сошенку. В Мотронинский монастырь
Шевченко ходил с сестрами на прощу.Монастырь этот замечателен тем, что в цвинтарего
положено много коліїв,как гласят о том каменные плиты, находящиеся на некоторых из
могил. Маленький Шевченко, в это время уже грамотный, прочитывал могильные надписи,
удовлетворяя тем любопытство как свое собственное, так и других богомольцев, меж
последними немало нашлось хорошо помнивших покойников Мотронинского цвинтаря, и
24
они тут же дополняли лаконические надписи своими воспоминаниями о коліях.Эти
рас-/26/сказы Шевченко слушал с таким вниманием, что память о них сохранилась у поэта
до позднего времени *.
С раннего детства у Тараса Григорьевича особенно была заметна страсть к рисованию:
где только можно было, на стенах, дверях, воротах, Шевченко постоянно малевал углем или
мелом. В школе, когда уже он мог достать бумагу и карандаш, страсть эта развилась в нем
еще сильнее. Поддерживаемый этой страстью и в то же время потеряв терпение сносить
долее школьную жизнь, Шевченко бежал в м. Лисянку к диакону-маляру, но и тут ему
трудно было ужиться, как видно из автобиографического письма к редактору «Народного
чтения». В том же письме Шевченко говорит, что из Лисянки он перешел в Тарасовку, где
думал было приютиться у другого маляра-дьячка; последний нашел Шевченка неспособным
к малярству и тем заставил его возвратиться домой, в Кереливку. Так рассказывает сам
Тарас Григорьевич; но сестра его, Ирина Григорьевна, передала нам подробности этого
бегства несколько иначе: соскучившись школьною жизнью и в то же время чувствуя страсть
к рисованию, Шевченко бежал от Бугорского в с. Хлебновку, славившуюся своими
малярами. У одного из них Тарас Григорьевич и поселился и прожил здесь недели две, на
испытании. Хлебнивский маляр нашел его способным к своему мастерству, но боясь
ответственности, что держит помещичьего мальчика без вида, посоветовал Шевченку
выхлопотать сначала нужное свидетельство и затем уже поселиться у него на учение. Тарас
Григорьевич отправился в М. Вильшану, где жил Энгельгардтов управляющий Дмитренко, и
стал просить вида на прожительство у хлебнивского маляра. Дмитренко, разговорившись с
мальчиком и заметив его бойкость, вместо выдачи свидетельства, взял Тараса Григорьевича
в число своей прислуги.
Вскоре приехал на родину сам помещик, и участь поэта была решена: он поступил к
барину в комнатные козачки.Это было в 1829 г. На этом событии оканчивается первый
период жизни Шевченка.
* Основою «Гайдамак» поэт взял, как известно, мученическую судьбу млиевского титаря; трагическая
смерть последнего сохранялась в памяти его деда и других старожилов Кереливки со всеми
подробностями, как близкого соседа. Степень участия фантазии поэта в «Гайдамаках» можно видеть из
сравнения этого произведения с современной запиской о смерти титаря, напечатанной в киевском
журнале «Руководство для сельских пастырей» 1860 г. Будущий издатель сочинений Шевченка не должен
забыть, что у М. М. Л-з-р-ого хранится экземпляр «Гайдамак», значительно исправленный, а в иных
местах и совершенно переделанный поэтом по приезде его в Петербург, в 1858 г. /27/
А. М. Лазаревский
МАТЕРИАЛЫ ДЛЯ БИОГРАФИИ Т. Г. ШЕВЧЕНКА
(С. 19 — 26)
Впервые опубликовано в ж. «Основа» (1862. — № 3. — С. 1 — 10, вторая пагинация), откуда в 1863
году воспоминания перепечатаны под заглавием «Детский возраст Шевченко» в ж. «Вечерниці» (№ 7. —
С. 55 — 56; № 8. — С. 63 — 64; № 9. — С. 71 — 72). Печатаются по первой публикации.
25
Лазаревский Александр Матвеевич(1834 — 1902) — украинский историк. Познакомился с Шевченко в
1858 году в Петербурге, переписал некоторые его произведения в «Большую книжку», ухаживал за
поэтом, когда тот болел, принимал участие в перевозе его тела на Украину. «Кобзарь» 1860 года с
дарственной надписью Шевченко А. М. Лазаревскому хранится в ГМШ. Одним из первых начал собирать
материалы к биографии Шевченко, прежде всего воспоминания современников.
Сошенко Иван Максимович(1807 — 1876) — художник, учитель рисования Второй киевской гимназии,
друг Шевченко, с которым он познакомился в 1836 году в Петербурге, когда учился в Академии
художеств. Первый обратил внимание на художественное дарование Шевченко, заинтересовал его судьбой
Е. Гребенку, В. Григоровича, А. Мокрицкого, а через их посредничество — К. Брюллова, который с
помощью В. Жуковского и М. Виельгорского организовал выкуп Шевченко из крепостной неволи.
Воспоминания Сошенко о поэте записал и опубликовал М. Чалый: Сава Ч.Новые материалы для
биографии Т. Г. Шевченка (Основа. — 1862. — № 5. — С. 45 — 61; № 6. — С.-1 — 27). Со временем
Чалый изложил их также в своем критическом очерке «Иван Максимович Сошенко» (К., — 1876. — С. 31
— 41).
...Мы пользовались запискою о детстве поэта, сообщенною нам Варфоломеем Григорьевичем
Шевченком...— Шевченко Варфоломей Григорьевич (1821 — 1892) — троюродный брат и свояк
Шевченко (на его сестре Матрене был женат младший брат поэта Иосиф). Упоминаемая здесь «записка»
(воспоминания) В. Шевченко о детских годах поэта не сохранилась. Со временем В. Шевченко
опубликовал воспоминания о Т. Шевченко в львовском журнале «Правда» (1876. — № 1—2).
...рассказами сестры поэта Ирины Григорьевны.— Ирина Григорьевна (1816 — 1865) — родная
сестра Т. Шевченко, жена кирилловского маляра Ф. Бойко. Кроме А. Лазаревского, ее воспоминания о
Шевченко записал также М. Чалый.
О раннем своем детстве поэт вспоминает в одном из великорусских рассказов («Княгиня»)...— Далее
впервые приводится отрывок из повести Шевченко «Княгиня». Текст отрывка несколько подправлен (см.: