Наступил август. Лето подходило к концу. Все основательно разжирели на молдавской мамалыге, молоке и баранине. Баранину, как и вино, доставали нелегально. Иногда попадались, но всё сходило благополучно. Конечно, кормили по количеству пищи удовлетворительно, но она уже в горло не лезла. Как правило, на обед – суп из кукурузной крупы, такая же каша с кукурузным хлебом. Кукурузы в Молдавии было предостаточно.
О доставании вина следует сказать более подробно, ибо действия при этом походили на фронтовые. Основным организатором этой добычи был наш офицер Н. Операции эти он почти всегда возглавлял личным присутствием и примером.
Нужно сказать, что молдаване, чуя близость фронта, закопали в землю все бочки с вином. Закапывали, где попало. Об этом все узнали, и всеми овладела «винная лихорадка». Каждый, куда бы он ни шёл, так и шарил глазами по земле, надеясь на удачу. Дело доходило до того, что однажды на тактике, едва я успел объявить перерыв после занятий, как солдаты мои, как сумасшедшие, бросились в какие-то кусты и в один миг вытащили из-под земли пустую бочку и мешок с мукой.
Н. начинал с разведки. Выделялась группа разведчиков, хорошо инструктировалась и отправлялась на «место». Место это узнавалось из различных источников: наблюдений, расспросов жителей и пр. Прибыв на место, начинали протыкать прутьями землю, выставив предварительно охрану. Обнаружив бочку, раскапывали её, а тем временем подъезжала вызванная подвода и «искатели» с триумфом возвращались домой.
В начале августа стало ясно, что на нашем фронте готовятся к большим делам. Это чувствовалось и из разговоров, и на основании усиленных тактических манёвров и занятий. Допекали эти занятия по суткам и более, с танками, боевыми стрельбами и с форсированием рек, которые у нас заменял один Реут. Эта река здесь, в районе города Оргеева, была невелика и во многих местах переходилась вброд. Последнему мы были рады, так как в то жаркое лето искупаться было особенно приятно. Порой её форсировали без всякого приказа по собственной инициативе.
Немцы тоже зашевелились, чувствую запах горелого, и тогда в сторону передовой над нами проносились группы ИЛов. Вскоре они возвращались, и можно было заметить дырки на их обшивках и крыльях. Мы считали штурмовики и с горечью обнаруживали, что возвращаются не все.
Во второй половине месяца начались поспешные сборы. 20 числа собрались по тревоге и вышли к фронту. Простояли сутки в лесу, ночью опять двинулись в поход. На рассвете услышали далёкий грохот, еле заметно подрагивала земля. Днём уже вышли к реке Прут, разделявшей Молдавию и Румынию, и до вечера простояли на её берегу.
Мои детские мечты начинали сбываться. Вот она – граница, а за ней другое государство. Всё там необычно и интересно.
Часть наша расположилась в пустом селе на берегу реки. Солдаты отдыхали, спали, занимались своими делами. Я вышел на крутой берег Прута и сел на него. Подо мной неширокая река быстро несла мутную воду. На противоположном берегу, километрах в трёх, виднелась возвышенность. Ещё день тому назад по ней проходила основная линия немецкой обороны, которая считалась неприступной. А сейчас… Я хорошо видел в бинокль истерзанную землю, пеньки вместо деревьев, искромсанные укрепления и траншеи. На самой вершине стояла чудом уцелевшая стена монастыря. Мёртво, тихо, неподвижно.
А солнце печёт, ветра нет. Я разделся и переплыл на другой берег. Первый раз в своей жизни очутился в другом государстве, голый и мокрый, и лёг спиной на горячий песок. Как быстро идёт время! Ещё недавно шли бои в Сталинграде, ещё совсем недавно немцы предсказывали гибель России, а сейчас они убегают уже по территории своего союзника. Ещё одна линия немецкой обороны, считавшаяся неприступной, разлетелась по швам.
Об этом ли мечтали немецкие завоеватели?
Румыния
Когда человек о чём-нибудь мечтает, много и долго, то он с волнением и страхом подходит к предмету своих мечтаний. С волнением – от того, что он ожидает увидеть осуществление своей мечты, и со страхом ? от того, что может увидеть не то, что хотел. С такими ощущениями я вместе со своими товарищами перешёл по понтонному мосту Прут.
Южной тёмной ночью переходили мы разгромленную немецкую оборону, и немного удалось увидеть. Крутой склон возвышенности, несколько линий траншей, проволочные заграждения, противотанковый ров. На склоне рос лес, кусты. Грозно выглядела эта линия.