Вспоминая В.К. Чернышева
Я познакомился с Владимиром Константиновичем в конце 1950 г., когда молодым специалистом приехал в КБ-11 и стал работать в отделе №25 Научно-исследовательского сектора (НИС, нач. К.И. Щелкин), основной задачей которого была газодинамическая отработка ядерных зарядов (ЯЗ) на макетах натуральных размеров. А Владимир Константинович уже с января 1950 г. работал в отделе №21 НИС-а (нач. М.Я. Васильев) и занимался разработкой линзовых фокусирующих систем (ЛФС) для ЯЗ. Мы с В.К. довольно быстро подружились, чему во многом, конечно, способствовала совместная работа в НИС-е по газодинамической отработке ЯЗ. В дальнейшем эта дружба укрепилась, т.к. мы стали жить в соседних домах в самом начале улицы Гагарина, а наши сыновья стали учиться в одном классе и Володя-младший часто бывал у нас дома.
Л.М. Тимонин
В 1955 г. мы с В.К. одновременно стали начальниками отделов газодинамического сектора №3.
Он – начальником отдела №22 вместо Феоктистовой Е.А., которая была переведена в созданный на Урале институт НИИ-1011 (ныне РФЯЦ-ВНИИТФ имени академика Е.И. Забабахина), а я – начальником отдела №25 вместо Е.А. Негина, который в мае 1955 г. был назначен заместителем Главного конструктора и Научного руководителя КБ-11.
С этого времени начался бурный рост В.К. как крупного ученого с мировым именем, инициатора, организатора и непосредственного исполнителя многих научных исследований и разработок.
Я не буду перечислять все эти работы (это сделают его ближайшие соратники), а остановлюсь только на некоторых из них с необходимыми, на мой взгляд, комментариями.
Фокусирующие системы
Первоначально в отделе №22 занимались разработкой исключительно линзовых ФС. Эти ЛФС были использованы практически во всех ЯЗ, разработанных в КБ-11 в 50-е и 60-е годы.
Но в начале 60-х годов В.М. Некруткиным и А.И. Кузьмичем была экспериментально показана высокая эффективность многоточечных ФС (МФС).
Чернышев В.К. пытался конкурировать с МФС за счет предельно возможного уменьшения габаритов и массы своих ЛФС. Но у него ничего не получилось. Когда В.К. все же понял, что он в этом соревновании безнадежно проигрывает, то в начале 70-х годов принял неожиданное и, как оказалось впоследствии, правильное решение: прекратил все работы по совершенствованию линзовых ФС и все свои усилия направил на развитие многоточечных ФС. Надо прямо сказать, что конкуренты у него были очень серьезные. Я имею в виду В.И. Шутова (нач. лаборатории в отделе №25) и А.Г. Иванова (нач. отдела №26).
Чтобы выиграть конкурентную борьбу, В.К. с В.И. Ракитиным поставили перед собой задачу: создать МФС предельно малых габаритов и массы, т.е. пошли на рекорд. Основная трудность здесь была в доказательстве надежности работы такой рекордной МФС. Эта задача ими была с успехом решена. В результате была разработана типовая высокоэффективная малогабаритная МФС. Эта МФС была широко использована в ядерных зарядах, составляющих в настоящее время основу ядерных сил России.
Безопасные электродетонаторы (БЭДы)
В первых образцах ЯЗ для возбуждения детонации в ВВ использовались азидные ЭД, обладающие очень высокой чувствительностью к внешним воздействиям. Такие же ЭД применялись во всех взрывных работах, при этом нередко происходило их несанкционированное срабатывание, что приводило к несчастным случаям.
Все понимали, что радикальное повышение безопасности ЯЗ и взрывных работ может быть достигнуто, если использовать ЭД, содержащие только менее чувствительные бризантные ВВ.
Попытка разработать такой безопасный ЭД была сделана в 1948-52 гг. в КБ-11 в отделе В.А. Цукермана и в НИИ-6. Ими была показана принципиальная возможность создания безопасного ЭД без инициирующих ВВ, снаряженного только бризантным ВВ тэном. Однако исследованные тогда лабораторные образцы ЭД не имели необходимую стабильность по синхронности и по надежности срабатывания, требовали настолько большую энергию, что казалось нереальным создать подрывной генератор приемлемых для использования в ЯБП габаритов и массы. Работы, по мнению авторов, были прекращены из-за их практической нецелесообразности.
В 1957 году работы по созданию безопасного ЭД возобновились, но уже в отделе №22 газодинамического сектора №3. Казалось бы - зачем браться за решение задачи, признанной практически нереальной? Но не в характере В.К. было отступать перед трудностями. Он энергично взялся за дело и вместе с молодым сотрудником В.Н. Лобановым быстро доказал, что его предшественники были не правы. Уже летом 1959 г. был проведен успешный групповой синхронный подрыв 32-х лабораторных образцов мостиковых тэновых ЭД собственного изготовления.
Началась кропотливая работа по доведению конструкции Д-22 (детонатор отдела №22) для серийного производства. Вот тут-то и оказалась справедливой поговорка: «Лучшее – враг хорошего». Владимир Константинович с присущей ему изобретательностью генерировал так много предложений по улучшению уже работоспособной конструкции, что конца этим улучшениям уже не было видно. В итоге руководство КБ-11 было вынуждено в 1963 г. отработку серийной конструкции Д-22 поручить самостоятельной группе В.Н. Лобанова, подчинив ее непосредственно 1-му заместителю Главного конструктора Д.А. Фишману. Серийное производство Д-22 было освоено в 1965 г. на ЭМЗ «Авангард». С этого времени в ЯЗ и во всех наших взрывных работах стали использоваться только безопасные ЭД на тэне.
По существу, была совершена настоящая революция во взрывном деле, поднявшая безопасность ЯЗ и всех взрывных работ на существенно более высокий уровень. И в этой революции роль лидера, инициатора и основного исполнителя принадлежит, безусловно, Чернышеву Владимиру Константиновичу.
Магнитная кумуляция
Первый эксперимент по проверке идеи А.Д. Сахарова о возможности получения за счет энергии ВВ мегагауссных магнитных полей и мегаамперных токов (идея магнитной кумуляции – МК) был проведен по его (Чернышева В.К.) инициативе в 1952 г. в газодинамическом секторе №3 в отделе №22 Е.А. Феоктистовой группой сотрудников (Цырков Г.А., Чвилева А.А., Людаев Р.З.). Опыт показал наличие положительного эффекта, что дало основания для развертывания экспериментальных работ в этом направлении. Наряду с группой Р.З. Людаева в 1953 г. был создан отдел №19 (нач. К.И. Паневкин), в котором группа Е.И. Жаринова стала заниматься проблемой МК.
В течение первых трех лет в секторе №3 по МК были получены очень обнадеживающие результаты. Однако, несмотря на это, руководство сектора №3 (нач. Б.Н. Леденев) в 1956 г. приняло очень недальновидное решение о прекращении всех работ по МК, как не соответствующих профилю газодинамического сектора. Группа Р.З. Людаева из отдела №22 была передана в физический сектор №4 в отдел Ю.А. Зысина. Отдел К.И. Паневкина был расформирован, а группа Е.И. Жаринова была переведена в отдел №22, которым с 1955 г. руководил В.К. Чернышев. Владимир Константинович решил сохранить работы по МК в отделе и проводил их в первое время факультативно. Он-то, в отличие от Б.Н. Леденева, прекрасно понимал их перспективность. И не ошибся. Именно в этой новой области науки и техники – на стыке газодинамики и электрофизики – ему принадлежит ряд достижений мирового уровня. Он стал ученым с мировым именем, о чем красноречиво свидетельствует награждение его в 2003 г. Почетным знаком Эрвина Маркса (Международная премия, присуждается каждые два года индивидуально за выдающиеся разработки в области импульсной технологии в течение не менее десяти лет).
Из всего вышеизложенного видно, что Владимир Константинович умел выбирать перспективные направления исследований и разработок. Его характерной чертой было стремление к достижению рекордных результатов, умение их добиваться. Он всегда пытался решить задачу комплексно. Так, например, когда В.К. занялся разработкой безопасного детонатора, то, прекрасно понимая, что со временем остро встанет вопрос о генераторе для их подрыва, он поручил группе Е.И. Жаринова в своем отделе разработку такого генератора, используя наработки по магнитной кумуляции. Такой взрывомагнитный генератор (ВМГ) приемлемых размеров и веса был создан, что заставило ВНИИА (специализированный институт в Москве по разработке блоков автоматики для ЯБП) приложить максимум усилий, чтобы не проиграть в конкурентной борьбе.