Вторая конференция серии была проведена только через 14 лет в г. Александрия штата Вирджиния в 1979 году. Ученые США надеялись на встречу с учеными из России во время второй конференции, но правила безопасности Советского Союза снова не позволили русской команде участвовать в конференции. Вместо них доклады ВНИИЭФ на Мегагаусс-2 были прочитаны Г.А. Швецовым из Лаврентьевского института гидродинамики в Новосибирске. Параметры спирального генератора обжатия потока, изложенные в докладах Павловского на Мегагаусс-2, стимулировали дополнительные работы по спиральным генераторам в Лос-Аламосе. На конференции Мегагаусс-2 Г.А. Швецов, который позднее в 1992 году сыграет важную роль посредника в становлении сотрудничества между ВНИИЭФ и LANL, объявил о том, что конференция Мегагаусс-3 будет проводиться в Новосибирске, что явилось важным шагом в продолжении серии конференций Мегагаусс, а также, как будет описано ниже, заложило фундамент сотрудничества.
Впервые Павловский и Фаулер встретились в 1982 году на конференции в Лаврентьевском институте. Позднее они встретились вновь на конференции Мегагаусс-3 в 1983 году. К тому времени команда США узнала, что Павловский возглавляет самый большой проект ВНИИЭФ в области обжатия потока. К тому же Фаулер заметил, что команда Чернышева является чрезвычайно творческой и что ученым США следует пристально следить за разработками этого коллектива.
На конференции Мегагаусс-5 Павловский и Чернышев сделали доклады о замечательных достижениях в области генерирования сильных токов. Авторы данной статьи, И. Линдемут и Р. Рейновски, являвшиеся учениками Фаулера, впервые встретились с Чернышевым на конференции Мегагаусс-5. Те первые обсуждения фокусировались на дисковом взрывомагнитном генераторе (ДВМГ) и на статье, относящейся к области термоядерного синтеза, соавтором которой являлся Чернышев.
Роль управляемого термоядерного синтеза
Во время холодной войны аналитики США быстро реагировали на любые открытые публикации, в которых содержалась любая информация о сверхсекретной советской программе разработки ядерного оружия. В 1979 году В.Н. Мохов, В.К. Чернышев и их коллеги опубликовали статью, в которой предлагалось возможное решение проблемы контролируемого термоядерного синтеза. В то время Чернышев был известен благодаря своей роли в конференциях Мегагаусс, Мохов известен не был. Статья была представлена для опубликования академиком Харитоном, являвшимся руководителем советской программы разработки ядерного оружия. Публикация представляла важную работу, проводимую в рамках советской программы.
И хотя аналитики США были удивлены прогрессом в области расчетных возможностей, представленных в статье 1979 года, многие из них не принимали в расчет советскую концепцию синтеза из-за отсутствия подробностей, так как казалось, что требуемый источник энергии выходил далеко за рамки того, о чем ранее сообщал Советский Союз, и так как США не исследовали такой подход. Однако анализ этой статьи, проведенный в 1988 году Линдемутом, Киркпатриком, Рейновски и Терстоном, привел LANL к размышлениям о том, что подход Советского Союза к проблеме синтеза не имеет аналогов в программе управляемого термоядерного синтеза США.
Существовал ряд возможных причин, по которым Советский Союз (или LANL) продолжали заниматься синтезом. Во-первых, они должны были понять реальность или невозможность создания оружия «чистого синтеза»; программы разработки ядерного оружия дают возможность понять как можно больше о процессе ядерного синтеза. Понятно, что лабораторные эксперименты по изучению ядерного синтеза могут дать понимание лишь некоторых аспектов физики ядерного оружия. Нейтронные источники ядерного синтеза потенциально могут применяться в области контроля и сертификации накоплений ядерного оружия. Исследования в области управляемого термоядерного синтеза могут помочь привлечь и поддержать талантливых людей в эпоху без ядерных испытаний. Но, возможно, самым важным является то, что управляемый ядерный синтез всегда был «священным Граалем» для ученых, разрабатывающих термоядерное оружие. В термоядерном синтезе практический опыт, полученный в оружейных разработках, может быть применен для решения проблемы, которая, если она будет решена, принесет пользу всему человечеству. Оружейные программы являются, несомненно, единственными программами, в рамках которых еще можно получить термоядерный синтез за порогом «зажигания» и, по крайней мере, программа термоядерного синтеза с инерционным удержанием берет свое начало в программах создания ядерного вооружения России и США.
В результате анализа, проведенного LANL в 1988 году, был сделан вывод о том, что подход, предложенный Советским Союзом, является более чем приемлемым, если мишень, схлопываемая магнитными полями, содержит замагниченное термоядерное топливо. Ранее LANL уже проводили теоретическое и расчетное изучение такой возможности, но такой подход не был принят американской программой исследований в области управляемого термоядерного синтеза.
Естественный интерес к термоядерному синтезу, а также синергизму термоядерного синтеза с мегагауссными и мегаамперными методиками объединил ВНИИЭФ и LANL. Рабочие параметры ДВМГ, о которых В.К. Чернышев сообщил на конференции Мегагаусс-6 в 1989 году, сделали применяемый Советским Союзом подход еще более заслуживающим доверия.
Подтверждение тому, что ВНИИЭФ использует подход с замагниченной мишенью, было получено, когда советское правительство впервые открыло ВНИИЭФ для американских посетителей в октябре 1990 года. В рекламном проспекте, предложенном участникам программы совместных проверочных экспериментов, говорилось о том, что ВНИИЭФ проводит «электрофизические исследования … мы исследуем… методы предварительного нагрева замагниченной плазмы, ее последующее схлопывание и инерционное удержание».
Павловский и Чернышев приехали в США в июне 1991 года для участия в восьмой международной конференции по импульсной мощности, проводимой в г. Сан-Диего, штате Калифорния. На той конференции советские участники стали инициаторами обсуждений возможного сотрудничества. Среди участников обсуждений сотрудничества были академик Г.А. Месяц, Г.А. Швецов, Дж. Дегнан и Дж. Кьютту из лаборатории Филипс (в настоящее время – научно-исследовательская лаборатория ВВС), М. ДиКапуа из национальной лаборатории Лоуренса Ливермора, а также И. Линдемут и Р. Рейновски.
На конференции в Сан-Диего Чернышев сделал доклад о достижениях ВНИИЭФ в области технологий управляемого термоядерного синтеза, а Рейновски сообщил о проводимом LANL начальном изучении полезности ДВМГ, об изучении, которое было подсказано публикациями ВНИИЭФ на конференции Мегагаусс-5. Из доклада Чернышева международное сообщество впервые узнало о том, что советский подход к решению проблемы термоядерного синтеза называется МАГО («магнитное обжатие», русский вариант словосочетания «magnetic compression»). И хотя в статье Чернышева не обсуждались детали физики синтеза, статья прояснила, что и изначально холодное, незамагниченное, и предварительно нагретое (и, следовательно, замагниченное) топливо рассматривалось в контексте МАГО.
После конференции по импульсной мощности Павловский, Чернышев и Швецов посетили лабораторию Филипс, а в Лос-Аламосе руководителем визита был Фаулер. В ходе последующих обсуждений управляемый термоядерный синтез стал темой, представляющей взаимный интерес, так как по своей природе эта тема является сложной научной проблемой, и, так как она давала возможность адекватного открытого применения знаний, накопленных в рамках программ по разработке ядерного оружия в двух странах. В июле 1991 года LANL придумала название «термоядерный синтез с замагниченной мишенью» (английское название «magnetized target fusion (MTF)» ) для того, чтобы отличать замагниченный вариант МАГО и смежные концепции от двух более традиционных и лучше известных подходов, т.е. термоядерного синтеза с магнитным удержанием и термоядерного синтеза с инерционным удержанием.