Напротив, отец не приветствовал деятельность, которая описывается словами «курирование», «содействие», «консультирование». Он говорил: кто-то делает дело, а кто-то «привешивает бантик».
Иногда поздно ночью, когда мы все уже спали, ему звонил Юлий Борисович Харитон: Владимир Константинович, мне хотелось бы кое-что с Вами обсудить. Если Вы не возражаете, я вышлю за Вами машину. И папа уезжал. По словам отца, Ю.Б. (так Харитона называли коллеги-ученые), несмотря на преклонный возраст, обладал удивительно ясным и острым умом, отличной памятью. «Когда рассказываешь ему о результатах работы – опытов и их анализа – всегда знаешь какое-то слабое место, где пока нет полной ясности, и требуется доработка. Так вот, Ю.Б. задавал именно тот вопрос, который меньше всего хотелось бы услышать. То есть - смотрел в корень».
В.К. Чернышев и В.Н. Мохов на испытаниях
А вот рассказ отца об испытании атомной бомбы на полигоне, на котором он присутствовал. Раннее утро, небо еще темное, но солнце должно вот-вот взойти. И вдруг над горизонтом появились две светлые движущиеся точки. Это были самолеты, освещенные еще не взошедшим солнцем. Они приближались, увеличивались в размерах, скоро стал слышен все усиливающийся гул. Откуда-то лилась музыка: «Бэсамэ, бэсамэ мучо…» И на фоне этой дивной мелодии начался обратный отсчет времени: девять, восемь, семь… Потом – ослепительная вспышка, как будто зажглась тысяча солнц! Поразителен был контраст: мелодия, полная жизни и чувств, и ядерный взрыв, смертельный для всего живого!
О здоровье
Этот раздел будет коротким. Папа никогда не уделял должного внимания своему здоровью. Это потому, что природа наградила его хорошим здоровьем, большой жизненной энергией и оптимизмом. Диета, физзарядка, соблюдение режима – это не про него. Он никогда не был унылым, и мы не помним его в плохом настроении. Он никогда не жаловался на плохое самочувствие, хотя уже в преклонном возрасте у него иногда подскакивало давление и болело сердце. Даже когда он находился с инфарктом в реанимации, мы не слышали от него жалоб. А вообще для него всегда на первом месте было здоровье мамы. Заботу о нем он считал своим святым долгом и делал для этого все возможное и невозможное, не считаясь со своими болезнями.
Что касается своих болезней, то ими он занимался в последнюю очередь. С одной стороны, эта его одержимость работой, возможно, и не давала болезням взять над ним верх, а с другой – видимо, поэтому и был упущен момент, когда с его последней болезнью еще можно было справиться.
Умер папа, когда ему было 77 лет. Конечно, последние его полтора месяца были тяжелыми, что и понятно при его заболевании. У него был рак. Но он все говорил: мне бы только встать, начать ходить. Почти до самого конца он надеялся, что поправится.
Дети, внуки
Папа был далек от того, чтобы проводить с нами воспитательную работу. Он, как говорят, воспитывал своим отношением к делу, которым занимался, к окружающим, к маме.
Он никогда не говорил об этом, но я и брат знали, как он нас любит. И, конечно, он очень любил маму.
У дома на ул. Гагарина, слева направо в верхнем ряду: невестка Татьяна, сын Владимир, дочь Людмила, внизу: внук Владимир, Владимир Константинович, Нина Васильевна, внук Никита
Мы с братом постоянно чувствовали заботу о нас родителей, даже когда жили уже своими семьями. Помню, как-то папа приехал к нам в гости в нашу подмосковную квартиру и привез огромные сумки. Там он обычно привозил всякие вкусности, подарки для всех нас. Я растерянно спросила: как же ты все это поднял? Папа ответил – «Нормально! В аэропорту взвесил багаж, оказалось – 34 кг!» А ведь он был уже немолод.
Но существовала еще и какая-то незримая связь между нами, которая, наверное, существует только между очень любящими людьми. Был такой случай.
Я уже несколько лет жила в Москве, работала после института, и однажды мы с друзьями отправились путешествовать на байдарках по реке Пахре. Река в том месте небольшая, но дело было холодной весной 1-го мая. Река вскрылась ото льда, началось половодье, вода поднялась и повалила большие деревья, стоявшие на берегу. Вдоль берега еще оставался лед. Мы продвигались с большим трудом, вся река была в завалах, течение было очень быстрым, и в один момент наша байдарка перевернулась. Я оказалась в воде в сапогах, полных воды и в намокшей тяжелой куртке. Почему-то я решила плыть к берегу, ведь он был так близко. Течение сносило меня, а я плыла против него. Скоро я выбилась из сил, и, изловчившись, схватилась обеими руками за тонкую ветку кустарника, свисающую с берега. Я тут же оказалась под водой, так как не могла грести, но ветку отпустить не решалась. Начала задыхаться, но тут меня пронзила мысль: родители не переживут! Из последних сил я сделала рывок и выбралась на мелкое место… Затем перевернулись все остальные экипажи, один за другим.
Потом, спустя какое-то время, когда поход уже закончился, я получаю письмо от мамы (они с папой знали, что я собиралась в поход на байдарках).
«Доча, ты знаешь, мы с папой 1-го мая сидим за праздничным столом, смотрим парад. Вдруг он вскочил, стал бегать по комнате, волноваться.
- Я боюсь, с Люськой может что-нибудь случиться, она может утонуть!
Я ему сказала:
- Она же отлично плавает.
- Да, но ее может кто-нибудь утянуть на дно.
Так продолжалось полчаса, потом он успокоился»
Дальше мама писала: «Доченька, ты, наверное, упала в воду, заболела и лежишь в больнице».
Это письмо я читала в больнице, куда попала с воспалением после купания в ледяной воде.
Помню, когда я была девчонкой, и мы с отцом шли куда-нибудь, он задавал мне задачи. Например, такую. Вот стоит автомобиль - оцени, какое давление в шинах. Или с какой скоростью должен бежать человек по воде, чтобы не проваливаться.
Все наши родственники папу любили, относились с уважением и гордились им. Достаточно сказать, что именем Володя были названы мой брат, сын брата, племянник, и совсем недавно родившийся сын двоюродного брата. К слову, и зятя тоже зовут Володя. Когда семья собиралась вместе, возникала настоящая путаница: Вова-старший, Вова-средний, Вова-младший…
В.К. Чернышев с внуками Владимиром, Антоном и Никитой
По этому поводу папа рассказывал такую историю. Только-только родился второй внук. Мама с папой встретили на улице чету Тимониных, которые поздравили их с этим радостным событием. Потом Заля (так звала мама жену Тимонина) спросила: «А как назовете мальчика?» Вмешался Тимонин: «Заля, разве ты не знаешь, у них нет проблем с выбором имени».
Папа с мамой очень любили троих своих внуков и гордились их успехами. Старший, Владимир, закончил Высшую академию управления с красным дипломом и в 24 года защитил диссертацию. Средний, Антон, унаследовал от деда интерес к точным наукам: физике, химии, математике. Он стал студентом Физтеха, который и закончил с красным дипломом. Младший, Никита, увлечен биологией и является студентом Российского университета дружбы народов. Для папы большой радостью было, что один из внуков, Антон, выбрал физику сферой своей деятельности. Они много времени проводили за обсуждением каких-либо физических вопросов, и для деда это было настоящей отрадой.
В заключение хочу сказать: в его душе до преклонных лет жил мальчишка. Он любил озорство, шутки, хотя, быть может, тому, кто с ним работал, трудно это представить. В нем всегда был силен дух соперничества. У него уже были внуки, но иногда, когда мы шли с ним по улице, он вдруг говорил: слушай, а давай наперегонки вон до того поворота – раз, два, три! И мы неслись, кто быстрее. Надо сказать, чаще обгонял он.