Во втором параграфе — "Повествовательные планы и приемы их организации" рассматривается организация мемуарного повествования, основные планы (внешние и внутренние) и основные приемы, используемые при их создании.
В зависимости от расположения в пространстве текста произведения планы можно обозначить как внешние (в первую очередь бытовой, исторический, эпический) и внутренние (в частности, мифологический). Автор работы показывает, что в мемуарах постоянно пересекаются реальные и условные планы.
Приемом, доминирующим в создании повествовательных планов, является деталь. Она используется для создания повествовательного пространства, образной характеристики человека, предмета или явления. Поэтому можно говорить о ней и как об основном приеме конструирования мемуарного повествования (в бытовом плане чаще всего встречаются предметная, интерьерная или портретная детали, в историческом — бытовая и временная, в эпическом — символическая). Отмечается также точность описаний, проявляющаяся в совпадении одной и той же детали в воспоминаниях разных авторов.
Привлекая произведения Н.Берберовой, Н.Ильиной, В.Катаева, А.Мариенгоф, В.Набокова, М.Осоргина, Г.Чулкова, А.Цветаевой, автор работы показывает своеобразие отражения в мемуарах процесса познания или восприятия новой для автора действительности, влияние его на структуру текста. При обращении к более поздним периодам жизни, автор обычно отступает от подробной детализации пространства. Повествование не разбивается на отдельные семантические ряды, процесс познания мира закончен, поэтому номинация предметов производится только в случае необходимости.
Одновременно меняется и сама структура текста, она уже представляет собой не последовательно сменяющие друг друга различные описания, а достаточно динамичное повествование, где основным структурным элементом становится диалог или авторские характеристики описываемого. Только при характеристике новой среды, куда герой попадает в ходе развития действия, автор вновь подробно прописывает окружающую его обстановку.
Своеобразие обобщения в мемуарном тексте прослеживается на примере конструирования эпического плана, когда кроме собственно авторских воспоминаний, вводится дополнительный, более сложный ряд, основанный на глубоких, символических параллелях, а иногда и на чисто внешнем подобии, где ассоциация становится одной из составляющих и организующих повествование приемов (воспоминания О.Волкова "Погружение во тьму"). Автор работы отмечает роль названия, ретроспективное видение событий, представление их с разных точек зрения.
Мемуарный текст обладает еще одной особенностью. Когда от конкретного времени и хронологической последовательности событий автор переходит от частного к обобщенному, одновременно может быть достигнут эффект размывания и смешения реального и ирреального планов. Типологической особенностью мемуаров как жанра можно считать преобладание условного изображения над конкретным. В ряде случаев мемуарист не может адекватно воспроизвести прошлое. Поэтому некоторые события оказываются на первом месте, о других умалчивается, третьи истолковываются в соответствии с авторскими представлениями.
Но в целом, создавая художественную реальность, автор основывает ее не на вымысле, как в любом другом художественном произведении, а на конкретных фактах личной биографии. В мемуарном повествовании условная ситуация приобретает особое значение. Один из исследователей отмечает, что писательские мемуары чуждаются "простой летописности", подчиняясь принципу условности: рассказать о том, как было, сохраняя при этом ощущение того, как вспомнилось". Внешним проявлением условности, с его точки зрения, и становится сюжет, когда "мемуарист предпочитает, сохранить процесс памяти, оставив целое в виде этих разрозненных фрагментов воспоминаний".
Внутренний план обычно состоит из условного и мифологического планов. Первый основан на условной ситуации, которая возникает прежде всего тогда, когда автор описывает события собственной жизни такими, какими ему хотелось бы их видеть, а не так, как они были прожиты на самом деле. Память всегда проявляет себя избирательно, поэтому в ней остаются лишь некоторые детали, которые по замечанию Д.Самойлова "соединяются в один день".
Мемуарист может создать образ мира, полностью отличный от того, в котором он жил, в рамках некоей условно — мифологической ситуации. Об этом прямо говорится, например, в воспоминаниях Берберовой: "Это подсознание возвратило мне сном слышанною много лет тому назад объяснение…".
Вероятно, подобный подход к собственному прошлому обусловлен желанием автора представить свой путь иначе, чем он прожит, стремлением уйти в мир выдуманных связей и отношений или передать не столько собственные впечатления, сколько воспоминание о них. Не случайно Ильина замечает: "Иногда мне кажется, что я помню, как мы ехали, как тряслись и было холодно, но, быть может, мне просто об этом рассказывали…"
Можно также говорить об условности ситуации, необходимой автору для создания особого плана, где доминирует авторское осмысление событий. К этому приему прибегает, в частности, Ю.Нагибин, чтобы привести воссоздаваемые картины в "согласие с тем временем, которое вспоминается".
Некоторые писатели создают мемуары с сознательной установкой на условность изображаемого. Так Катаев идет по пути мифологизации прошлого. Он создает панораму литературной жизни двадцатых — начала тридцатых годов, тщательно прописывая бытовое пространство и создавая символические образы исторических лиц ("Алмазный мой венец").
Автор работы обращает внимание на специфику конструирования условного плана: фиксацию различных психологических состояний (возникающих во время сна и болезни), выстраиваемых с помощью ассоциативных и символических образных рядов, реминисценций, аллегорий, подтекста, аллюзий. Более подробно в работе рассмотрены формы сна и мифа. В качестве сопоставительного материала привлечены произведения А.Ремизова и А.Белого.
Содержание третьей главы — "Проблема художественного времени и организация действия" обусловлено ее названием. Автор рассматривает основные формы времени, соответствующие повествовательным планам историческое, эпическое, биографическое, мифологическое.
Разнообразные факты и сведения, приводимые мемуаристом, обуславливают создание многоплановой повествовательной структуры. Мемуаристы часто размышляют о проблеме времени как художественной категории и своеобразии его интерпретации. Приведем названия некоторых книг — "Альбион и тайна времени" Л.Васильевой, "Замедление времени" Г.Гора, "Давние времена" Г.Мунблита, «Времена» М.Осоргина, "Человек и время" М.Шагинян. Время представляется авторам "лучевым потоком" (О.Берггольц), "снопом света" (М.Шагинян), «гипотезой» (В.Катаев).
В мемуарах представлена многослойная темпоральная структура, обусловленная особой системой временных координат, каждому повествовательному плану соответствует свое время и речевые формы его выражения. Д.Самойлов, например, замечает, что "равные на часах отрезки времени не равны в сознании. Некоторые вмещают в себя столько, что как бы растягиваются, другие сходятся в точку. Время становится функцией зрения, обретающего свойство растягивать мгновенные впечатления и останавливать кадр, как в кино".
Организацию сюжета определяет историческое время. Оно характеризуется установкой на описание событий, лиц, окружения героя в конкретно эмпирических формах. События представляются мемуаристами по — разному, в соответствии с личными пристрастиями и убеждениями. Выстраиваясь в определенной последовательности в соответствии с авторским замыслом, они подчиняются историческими причинными связями, поэтому автором одновременно воссоздаются нравы и психология людей определенной эпохи. Так В.Каверин замечает: "Главный и единственный герой этой книги — Время. Ведь сама жизнь писателя представляет собой именно временной поток, и нужно попытаться изобразить ее как историю без конца и начала, в которой, как в любой жизни, переход от возраста к возрасту совершается незаметно".