Подобная же детализация изображаемого свойственна и другим мемуаристам. Любопытно, что изображаются сходные явления: "Магазины старой Москвы… Мы любили ходить в самый «простой» из них, близкий кнам, детям, был — Севастьянов: небольшой магазин, вкусно пахнущий сдобным и сладким". Цветаева А., с.21.
Конечно, завораживающие витрины магазином с выставленными разными диковинками привлекали внимание ребенка. Сегодня они становятся своеобразными приметами времени — магазин Севастьянова располагался неподалеку от Собачьей площадки, куда водили детей гулять. Цветаевы жили в Борисоглебском переулке, поэтому обязательно должны были пройти мимо него.
Обычно черты эпохи возникают перед читателем без каких — либо пояснений, как нечто само собой разумеющееся. Писатель просто рассказывает о прошлом, последовательно описывая произошедшее с ним: "Крепкий румяный русский год катился по календарю, с крашеными яйцами, елками, стальными финляндскими коньками, декабрем, вейками и дачей". Мандельштам, с. 53–54. Пространство памяти заполняется образами ушедшей эпохи, его знаками, появлявшимися в то время «новинками» — трамваями, аэропланами, электричеством, кинематографом, радиоаппаратами. По образному определению Мандельштама, в них слышится "шум времени".
Следовательно, историческое время существует в виде исторического фона, основная функция которого — помочь ввести в действие, организовать внутреннее пространство произведения. Оно становится своеобразным определителем конкретного или бытового плана. Герой изображается в временном потоке, определенной исторической и социальной обстановке.
Отдельные исторические события выступают в виде точек отсчета, "отправных вешек" внутреннего времени произведения. Автор указывает на даты событий или время года, располагая подобные реплики по всему повествованию: "Я родился" в 1891 году… В России был голод; двадцать девять губерний поразил недород". Эренбург, с.49. "Та полоса моей жизни, о которой я хочу рассказать, началась в декабре одиннадцатого года…"; "В первых числах января я возвратился в Киев…" "Диспут "Бубного Валета был назначен на 12 февраля в Большой аудитории Политехнического музея". Лифшиц, с.310, 348, 358.
Поскольку при подобном изложении событий возникает сложное соотношение прошлого и «сегодняшнего» опыта, приходится также говорить о второй форме проявления исторического времени, когда оно располагается в основном повествовании, сосуществуя с временем личным и биографическим. Обычно оно проявляется в форме несобственно — прямой речи: "Москва нашего детства: трамваи как диковинка; мирные, медленные конки; синие ватные халаты извозчиков, пролетки, тогда еще без резиновых шин". Цветаева А., с.69.
Соблюдая временную дистанцию между автором и автобиографическим героем, мемуарист располагает разные впечатления в своей системе времени ("Москва нашего детства"). Поэтому в воспоминаниях оказываются возможными переходы в другие формы времени, в личное ("синие ватные халаты") и эпическое ("мирные, медленные конки"). Временная разноплановость позволяет автору обобщить конкретные наблюдения.
В воспоминаниях Эренбурга, например, соединяются факты личной жизни и исторические события: "Когда мне было пять лет, мои родители переехали из Киева в Москву… Это было в 1896 году. Эренбург, т. 1, с.54
С другой стороны, при подобном видении события отдаленного прошлого воспринимаются сегодня гораздо конкретнее и определеннее. Поэтому и возникает двойственность восприятия времени героем — как личного и исторического одновременно, когда происходящее с автором включается в общий исторический поток. "Царь был божий помазанник, потому что при восшествии на престол его помазали особым ароматным маслом, которое назвалось «миро»… Нянька утверждала, что это было божественное вещество". Каверин, с.36. Авторская оценка проявляется в несобственно — прямой речи и передаваемой Кавериным оценке происходящего нянькой.
В воспоминаниях Успенского отражено отношение родителей к существовавшим партиям. Поэтому мальчику давалось такое поручение: "Лев, сходи за "морской солью" в эсеровский магазин; у эсдеков ее нет"… Рассказ также сопровождается авторским комментарием: "И я не удивляюсь, вспоминая, что именно эти слова были одними из первых в моем сознании. Такие были годы". Успенский, с.26.