Аналогично выражает иронию И.Гофф: "Из куколки стала бабочка, из девочки стала бабушка". "На мне был плащ из синего целлофана, — тогда они только что появились, эти плащи". "Как и я, небольшого роста, но русоволосая…" Гофф, 9, 25, 94. Показательно, что и Гофф сопровождает самохарактеристику оценкой, уточнениями ("тогда они только что появились, эти плащи"), сравнительной характеристикой ("как и я").
Иногда само повествование построено в иронической тональности: "…"уже некое весьма ответственное и таинственное лицо таинственное настолько, что не имело ни имени, ни лица". Галич, с.321. Авторскую оценку усиливает ритмизация прозы с помощью повторов ("таинственное лицо таинственное настолько").
Исследователь отмечает, что в ряде произведений — книгах В.Катаева, А.Кривицкого ("Как ловят крабов в "Сан — Франциско", "Тень друга или ночные чтения сорок первого года") ирония переходит в последовательную самопародию, реализуемую в образах карикатурных двойников повествователя". _
Конструирование образа повествователя происходит посредством «собирания» образа из отдельных деталей, отдельных реплик и замечаний. У Катаева, например, часто описывается плешивая (лысая) голова, встречаем такое описание — "будто звездный мороз вечности сначала слегка, совсем неощутимо и нестрашно коснулся поредевших серо — седых волос вокруг тонзуры моей непокрытой головы, сделав их мерцающими, как алмазный венец". Катаев,1, С.13, 225.
Иногда портрет повествователя проявляется через ремарку или входит как часть сравнительной характеристики при описании героя в несобственно прямую речь — "… Откуда однажды появился мой собственный правнук, гораздо более старший меня по летам. Едва его ноги зашаркали по сухой полыни скулянского кладбища… Катаев, 2, с.515.
Похожим образом, в форме описания или представления как некоей данности, без динамики развития и часто без непосредственного (прямого) участия в действии конструируется личность автора в литературном портрете. Здесь практически нет эволюции персонажа в зависимости от той или ситуации.
Автор помещает повествователя в исходное описание (некую сцену действия) и подробно анализирует его проявления (обычно отдельные черты характера) в связи с отношением к персонажу, их взаимоотношениям, восприятию обоими различных проблем, а также в связи с психологическим состояниям портретируемого.
Главным является создание портретной характеристики в соответствии с восприятием повествователем своего героя. "Я вижу себя в шинели до пят с двумя рядами светлых пуговиц и в колоссальной фуражке, не надетой, а ка бы поставленной на мою стриженную голову. В таком одеянии теперь представляется мне возможным не то чтобы жить, как живут люди, а разве что совершать комические прыжки как — то вперед и в сторону, как прыгает, судя по внешнему виду, тушканчик! _
Начальная фраза "я вижу себя" создает рамочную ситуацию, внутри которой разворачивается действие, за ней следует описание героя и констатируется его состояние, которое усиливается с помощью сравнительной характеристики. Причем трудно определить, кто выносит окончательное суждение — автор или его герой.
Отсутствие развернутой внешней характеристики повествователя приводит к сосредоточении на описании его внутреннего состояния. Оно описывается достаточно подробно, сравнивается с состоянием героя или других действующих лиц. По местоположению оно предшествует плану героя, является своеобразным камертоном к действию, задавая основную повествовательную интонацию.
В повествованиях хроникального типа и повествованиях, основанных на диалогах, из подобных описаний иногда строится действие. У Шульгина читаем: "Так думалось в одинокую новогоднюю ночь. Конечно, в этих мыслях был перехват… И одиночество и горечь… ретушируют больше, чем нужно… Бессонная ночь — плохой советник… Не так уж безнадежно. Выход есть, где то есть…" или "Где это было? Да, это было в Галиции, когда мы брали в плен австрийцев." "Морозные испытания, а в особенности эти ужасные звезды, начинают казаться только кошмаром. Неужели это было? Шульгин, с.303, 372, 374.
Основными приемами становятся инверсии и риторические вопросы, доминируют разговорная интонация ("да, это было") и номинаты. Усиление настроения происходит за счет повторов (развитие темы одиночества через повторение слова "ночь, дополняемого определением — "бессонная").