В начале ХХ века в поисках форм, фиксирующих психические состояния, представители разных литературных школ обращались к письму как одной из возможностей отражения внутреннего мира человека.
Писатели часто рассматривали письмо не только частный документ, в котором проводился анализ современных, только что произошедших событий, чувств, пережитых сейчас, сегодня, недавно (в этом специфика письма как жанра). В письмах допускался и ретроспективный взгляд, некоторая отдаленность от факта, "его пережитость". Кроме того, писатели создают в письмах свой образ точно так же, как в любом другом жанре — образ своего героя. Письмо выполняло и функции дневника, поскольку в нем последовательно фиксировались наблюдения и переживания автора.
Русские символисты придавали особое значение эпистолярному жанру, рассматривая его как одну из форм выражения поисков философской и эстетической истины, который они также вели в поэзии и в эстетико — философских трактатах. _
В 1922 году А.Белый следующим образом охарактеризовал свою переписку с Блоком: "Часть её, я думаю, могла бы скоро появиться в свет, она носит менее всего личный характер, скорее содержание ее литература, философия, мистика и «чаяния» молодых символистов того времени. Это блестящий интимный дневник эпохи. Такова переписка этих поэтов. Она блестяща. Мысль бьет здесь ключом". _
Осознавая значимость собственной переписки, писатель хотел опубликовать её. Еще при жизни Блока, в 1912 году, Белый собирался напечатать отрывки из писем Блока в книге "Труды и дни". Эту идею поддерживал и сам Блок. _
Анализируя переписку Блока и Белого, Д.Магомедова приходит к выводу, что она представляет собой текстовое пространство, поскольку здесь наблюдается общность имен, мотивов, словечек, намеков, понятных только корреспондентам. Создаваемое композиционное целое по своей структуре напоминает эпистолярный роман, отличающейся определенной сюжетной логикой развития, где события и факты располагаются в хронологической последовательности. Магомедова, с.261.
Иначе выглядит переписка В.Брюсова. Подготовивший ее к публикации М.Гаспаров пишет, что несмотря на различия по тематике, композиции, приемам подачи содержания, все письма Брюсова отличаются единством творческой манеры, но не образуют общего внутреннего пространства. Гаспаров подчеркивает отсутствие внутреннего единства различием в преобладающей интонации.
Наличие двусторонней переписки не всегда предполагает создание текстового единства. Вероятно, признаками появление подобной структуры можно считать следующие: превращение адресатов в постоянных эпистолярных спутников, четко выраженную диалогичность повествования, ассоциативную композиция. Переписка Брюсова с Бальмонтом, несмотря на стремление обоих авторов к общению, не носит столь откровенно исповедального характера, как письма Блока и Белого.
Форма обращения «вы», постоянное упоминание о делах и характеристики разнообразных явлений скорее свидетельствуют о тяготении Брюсова к самовыражению, но не к исповедальности. Не случайно он сохранял отправленные письма в виде черновиков или записей в рабочих тетрадях, как бы подчеркивая возможность их трансформации в другую форму.
Вот почему, несмотря на обширность переписки В.Брюсова (она опубликована в 85 и 98 томах "Литературного наследства"), по мнению исследователей, она не образует текстового единства и поэтому может рассматриваться только как отражение духовной жизни определенного времени.
Объединяющим началом выступает личность самого Брюсова, которая в той или иной степени проявляется в каждом письме. Поэтому письма Брюсова являются и фактом литературной жизни, и историческим документом, а следовательно их также можно отнести к произведениям эпистолярного жанра.
В отличие от символистов Маяковский (как и другие футуристы) не рассматривал писание писем как особый литературный жанр, что не было, однако, сознательной «политикой». Маяковского не имел четко выраженной позиции по отношению к письмам как художественному жанру, для него этот вопрос попросту не стоял. Подобное отношение было свойство и окружению Маяковского. Исследователь замечает, что отношение к письмам было, скорее, бессознательным выражением стремления футуристов к «снижению» и «деэстетизации». _
Переписка между Маяковским и Л.Брик не представляет образец большого эпистолярного искусства, не говоря уже о возможности восприятия ее как единого целого. Это именно бытовые письма, в которых мы встречаемся и с отдельными оценками общественной и культурной жизни своего времени, хотя информативная ценность подобных документов бесспорна.