Основным становится определение "вещественности истории" (Каверин). Обычно черты эпохи возникают перед читателем без каких — либо пояснений, как нечто само собой разумеющееся. Писатель просто рассказывает о прошлом, последовательно описывая произошедшее с ним.
Историческое время проявляется как фон, основная функция которого помочь ввести в действие, организовать внутреннее пространство произведения. Оно становится своеобразным определителем конкретного или бытового плана. Герой изображается в временном потоке, определенной исторической и социальной обстановке.
Отдельные исторические события выступают в виде точек отсчета, "отправных вешек" внутреннего времени произведения. Автор указывает на даты событий или время года, располагая подобные реплики по всему повествованию: "Я родился" в 1891 году… В России был голод; двадцать девять губерний поразил недород". "Та полоса моей жизни, о которой я хочу рассказать, началась в декабре одиннадцатого года…"; "В первых числах января я возвратился в Киев…" "Диспут "Бубного Валета" был назначен на 12 февраля в Большой аудитории Политехнического музея".
Поскольку при подобном изложении событий возникает сложное соотношение прошлого и «сегодняшнего» опыта, можно говорить о второй форме проявления исторического времени, когда оно располагается в основном повествовании, сосуществуя с временем личным и биографическим. Обычно оно проявляется в форме несобственно — прямой речи: "Москва нашего детства: трамваи как диковинка; мирные, медленные конки; синие ватные халаты извозчиков, пролетки, тогда еще без резиновых шин".
Соблюдая временную дистанцию между автором и автобиографическим героем, мемуарист располагает разные впечатления в своей системе времени. В воспоминаниях Эренбурга, например, соединяются факты личной жизни и исторические события: "Когда мне было пять лет, мои родители переехали из Киева в Москву… Это было в 1896 году.
Сравнивая воспоминания А.Цветаевой, М.Сабашниковой и М.Шагинян, автор работы показывает, что в частях, посвященных детству, исторические события упоминаются или перечисляются. В других частях произведения, посвященных становлению авторского «я» и его вхождению в социальный и культурный контекст, исторические события, прожитые конкретной личностью, не просто упоминаются, но и подробно описываются и комментируются (события шестидесятых годов в интерпретации Л.Зорина в романе "Авансцена").
Историческое время создается разными приемами, центральными среди которых являются ретроспекция, реминисценция, разновременное сопряжение событий, проспекция, перспектива. Ведущим приемом при организации рамочной композиции и исторического фона является ретроспекция, обозначающая взгляд мемуариста из настоящего в прошлого. Наряду с исторической перспективой она способствует проявлению основного признака мемуаров — отстраненности, видения событий со стороны.
При подобном видении события отдаленного прошлого воспринимаются конкретнее и определеннее. Поэтому и возникает двойственность восприятия времени героем — как личного и исторического одновременно, когда происходящее с автором включается в общий исторический поток. "Царь был божий помазанник, потому что при восшествии на престол его помазали особым ароматным маслом, которое назвалось «миро»… Нянька утверждала, что это было божественное вещество". Авторская оценка проявляется в несобственно прямой речи и передаваемой Кавериным оценке происходящего нянькой.
Расширение повествовательного фона и переход в эпический (или философский) планы происходят, когда время воспринимается как эпоха. Соответственно историческое время превращается в эпическое и автор вводит широкие временные параллели. Обычно появление эпохального времени проявляется через вечные или обобщенные образы, укрупнение отдельных событий, введение разнообразных ассоциативных связей, параллельное изображение судеб.
Иногда, в том случае и когда автор выходит за пределы романного пространства, текущее или историческое время сопрягается с мифологическим. Жизнь конкретной личности воспринимается писателем в контексте общечеловеческой истории или жизни поколения, к которому он принадлежит, становясь естественным продолжением, новым звеном в бесконечной цепи человеческой истории.