Исторический план воссоздается параллельно с бытовым и чаще всего проявляется как часть рамочной композиции, участвуя в организации исторического фона. Обычно это непосредственное описание событий или их последовательное перечисление (в зависимости от избранной автором формы): "Солдаты грозили небу кулаками. Бежали с фронта. Прощайте, вшивые окопы! Хватит взрывов и крови! Бежали неудержимо, выбивали в вагонах окна, брали приступом ветхие составы, и, набившись как сельди в бочки, ехали в города, в столицы. Свобода полыхала у всех на устах. Сливалась с бранью и свистом". Шагал, с.130.
В рассматриваемом описании исторический план реализуется через изображение конкретного события, разворачиваемого линейно в заданной мемуаристом последовательности. Оно насыщено бытовыми и временными деталями (вшивые окопы, ветхие составы, набились как сельди в бочки). Подобные эпизоды обозначают переход от одного этапа жизни автора к другому.
Похожим образом характеризуются и явления литературно — общественной жизни. Предваряя анализ своих стихотворений, Н.Берберова также наслаивает свое тогдашнее состояние на окружающую ее реальность: "Я сидела в углу зеленого плашкоута и смотрела в синюю ледяную петербургскую ночь, где начиналась улица, где начинался город, Россия, мир и вся вселенная".
Причем практически одномомоментно, без всякой паузы следует резюме, явно относящееся к плану автора — повествователя: "Но вот прошли годы и научили меня видеть мир, как сферу, с радиусом, равным бесконечности, с центром в каждой точке этой сферы. И я опять оказываюсь в этом смысле центром его, как каждый вокруг меня, потому что точкам нет конца и сфера вмещает все — и мир Евклида, и мир Эйнштейна, и все миры, какие придут им на смену."
Однако, одновременно как бы проговаривается возможность трансформации повествования, смена состояния, переход от одного переживания к другому. Не случайно автор сравнивает свое состояние с состоянием "человека на заре человечества". Берберова, с.72. Авторское рассуждение заканчивается погружением в сознание формирующегося героя. Берберова, с. 72–73.
Постоянное сопряжение исторического и бытового повествовательных планов обусловлено, как нам кажется, стремлением автора к локализации описываемого и построением рамочной композиции. Иногда, фиксируя одно состояние за другим, автор не определяет себя в конкретном времени и пространстве, поэтому и происходит построение повествования, как и в приведенных отрывках, в виде смены впечатлений, отражающих мировосприятие и биографического героя, и повествователя и, следовательно, относящихся к разным временам. Они идут единым повествовательным потоком, различаясь лишь широтой видения.
Повествователь может присутствовать в более отстраненной и обобщенной форме, некоей идеи, резюме, тогда вводится взгляд не только из настоящего, но и из будущего времени ("точкам нет конца и сфера вмещает все"). Одновременно происходит и типизация, обобщение описываемого ("но вот прошли годы"). Стилизации под эпическое повествование помогает и особая плавная интонация, выстраиваемая из последовательного перемещения предметов и понятий и повторов ("где начиналась улица, где начинался город, Россия, мир и вся вселенная").
Приведем еще один пример из воспоминаний Берберовой: "Я жила теперь в удивительном, прельстительном мире. Двойка по физике и кол по немецкому на миг отрезвили меня, но очень скоро опять сладостно и тайно я погрузилась в другое измерение, где не было ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечно текла от стихотворения к стихотворению. Но что именно любила я в то время в поэзии? Возможность делать то, что делали полубоги? Или переселяться в абстрактную красоту?" Берберова, с.93.
Очевидно, что, если Шагал предпочитает хроникальную манеру изложения фактов, Берберова сосредотачивается на фиксации внутреннего состояния автобиографическго героя. Поэтому ее размышления носят более пространный и обобщенный характер. Она тяготеет к эпическому видению и осмыслению мира.
Можно провести и другое сравнение. Если Берггольц также использует даже разговорные обороты ("взглянула", "катились картины всей моей жизни"), Берберова тщательно разделяет взгляды на прошлое героя и автора. Поэтому разговорное слово «отрезвили» сигнализирует о разделении двух мировосприятий, автора и героя. Оно также обозначает переход из авторского повествовательного плана к несобственно- прямой речи героя.
Если мемуарист стремится отразить не только собственные переживания и бытовой мир, то в его воспоминаниях начинает проявляться эпическое видение событий. Обычно подобные явления времени передаются через соединение непосредственного описания и сегодняшнего комментария автора, в котором и дается характеристика культурной, общественной, социальной жизни.