– Он что, самоубийца что ли? Ты видела его женщину? Побьёт так, что о любых рыжих ведьмах на век забудет.
– Тоже верно… Ладно, это все не имеет значения! Сейчас важно то, что Васька впервые в жизни накололся с вымораживанием мозга другим… эээ… личностям! Вот, видимо, когда Йети его достал синенького из сугроба, он потащил его прямо к себе в пещерку… хммм… отпаивать чаем! В итоге нашего vassago чай не проканал… как он утверждает. Чай не верно заваренный, отчего вкус испорчен напрочь. Неправильные условия хранения, то сё…
– Ооо… Чай! Какой у него чай, – всхлипнула вампирша, уткнувшись в монитор. – Он не просто напился чаю, его торкнуло.
В этот момент Лилия повернула монитор с презабавнейшим фото к Противоречивой. На фото был изображен ошалевший от счастья vassago в обнимку со снежной бабой… транссексуалкой.
Противоречивая от увиденного подавилась воздухом (мысленно готовясь к официальному разводу):
– И вот примерно где-то в эти часы он начал парить мозги Йети! Сначала объяснял, почему тот неверно заваривал чай, и что баба – транссексуалка у него кривая и неправильная!
– Да ну? А Йети пишет, что vassago этой бабе отвешивал изысканные комплименты и предлагал ей поехать с ним в дальние края, прихватив прекрасного чаю с собой!
– Все они мужики двуличные – нам говорят одно, комплименты отвешивают, а в компании среди своих так и прет, так и прет самое интересное мнение их о нас…
– Вот-вот. Все они… Эх… Так ты не в курсе, но под конец, он вообще предложил ей выйти за него замуж?
Противоречивая за неимением ничего другого подходящего промолчала, озадаченно теребя мочку уха:
– Не у меня одной брачный период начался. Я вот всякие звуки издаю: мяукаю да хрюкаю. Интересно, а какие звуки vassago издаёт, когда у него брачный период? Монотонное завывание на тему «выходи за меня замуж – я тебе все мозги вынесууу»?
Лилия зашлась в полуистеричном хохоте:
– У меня вот точно брачный период. Но вроде я ничего такого не издаю. А Вася… Хм, – представила себе несчастную снежную бабу.
Противоречивая в ответ лишь поковыряла в носу большим пальцем ноги. Вампирша изумилась, вытаращив глаза до невероятных размеров:
– Ты пошла в школу акробатов?
– Это вынужденно. Вроде как ковырять прилюдно в носу рукой жутко не прилично уже. Не оригинально, знаешь ли. Люди не понимают подобных жестов не только в приличном обществе, но и среди алкоголиков бездомных. Там ещё более интеллигентные граждане попадаются, чем может представить себе всё высшее общество Англии.
– Ну да, ну да, – Лилия скептически огляделась. – Это точно.
И, покосившись на Проти, которая изогнувшись буквой «зю» чесала ухо, девушка тихонько, мелкими шажками, переместилась к выходу и сбежала, вспомнив о внезапных неотложных делах.
***
Прогуливался у редакции. Подумал – может зайти? Настроить, починить, сломать чего и … повеселить.
Сразу заходить не стал. Для начала просунул голову в щель между дверью и косяком. Аккуратно и медленно. Во избежание. Вдруг в плохом настроении. Не заметили. И даже не шевельнулись в направления движения воздуха. Что-то быстро строчили перьями на бумажках.
Решил, что надо их отвлечь. От дела. Зашел в кабинет двух редакторш. Не обратили внимания. Продолжали строчить. У Лилии чернилами был измазан весь нос. Будто не пером писала, а… им самым, да. У Протьки очки (от Крути Охренительного, крутые очочки делает, модные, как у бабушек) сползли даже дальше кончика ее длинной любопытной хлюпалки. И оказались где-то под ней. Грозя упасть на пол в любую минуту.
Собрался сказать что-нибудь веское. Значительное. По поводу их вида. Уже раскрыл было рот, чтобы съязвить. Но синхронным движением обе запустили в меня по баночке чернил. Не поймал ни одной.
Заставили писать статью. "Слово главного редактора" называется. Повышение, однако. Не претендовал на подобное никогда. Полчаса сидел и думал. Определился, что точно необходимо что-нибудь забавное, насыщенное. Внушительное. Да! Ничего конкретного придумать не смог.
Тихонько. Не вслух. Начал ругать двух редакторш, на чем свет стоит. Перед глазом угрожающе замаячило перо. Острым концом направленное мне прямо в зрачок. Кто бы мог подумать, что эта совершенно бестолковая на вид девица умеет читать мысли. Перо, а вместе с ним и его острый кончик, опасно придвинулось ближе. Эта Протька сказала, что все мои мысли написаны на моем добродушном и святом лице. Подошел к зеркалу. Проверил. Вроде ничего такого не обнаружил. Враки. Зато хотя бы перо от глаза убрали. Что радует. Заняли его делом. По прямому назначению использовали. Писательско-журнастко… писательско-журналиско… эээ, как-то так.