На Благодатском руднике декабристам пришлось работать в тяжелых условиях год, пока не была закончена постройка нового каземата в Петровском Заводе, строившегося под наблюдением коменданта генерала Лепарского. Этот генерал был специально выбран Николаем 1-ым для выполнения роли тюремщика декабристов и стал их ангелом хранителем. Рыцарский характер Николая 1-го подсказал ему слова, что, наказав бунтовщиков, он нисколько не имеет в виду мстить им, а потому он поручил их человеку гуманному и благородному. Говорят, что перед отъездом в Сибирь к месту новой должности ген. Лепарский был принят императором и после часовой беседы вышел от него взволнованным и радостным.
(43) Жизнь жен декабристов на каторге была нелегкая, материальные условия ее были сначала очень тяжелыми и лишь постепенно улучшались. Правда, в Петровском Заводе им удалось приобрести и построить себе домики, помещавшиеся на одной улице против острога и названной "Дамской", но денег у них было недостаточно, т. к. им было разрешено получать от родных только 250 рублей в год и небольшие посылки. Ни о какой прислуге нельзя было и думать и приходилось из тех же средств улучшать питание своих мужей, недостаточное при их трудной работе. Каташа и кн. М. H. Волконская долгое время питались одним хлебом и квасом, скрывая это от своих мужей. Со временем, когда в Петербурге узнали об этом, они стали получать по 3000 рублей в год и целые транспорты вещей и провизии.
Несмотря на все тяготы жизни, у Каташи в Петровском Заводе родилось пять человек детей; 5 февраля 1830 года дочь Сашенька, впоследствии вышедшая замуж за H. Р. Ребиндера, за ней родилась дочь Лизанька, будущая жена сына декабриста В. Л. Давыдова - Петра, моего деда; 10-го декабря 1835 года родился сын Никита, скончавшийся в 1840 году, 6-го мая 1837 года дочь Зинаида, вышедшая замуж за H. Д. Свербеева и скончавшаяся, уже при большевиках, в Орле 24-го июня 1924 года. Сын ее Сергей Николаевич Свербеев, мой крестный отец, был последним императорским русским послом в Берлине. Сын Владимир умер в Иркутске, в 1839 году. Значительно позже, в лучших условиях жизни, на поселении в Иркутске у Каташи родился в 1843 году сын Иван, умерший по возвращении в Россию в 1914 году. Ему дополнительным указом Сената был возвращен княжеский титул. Женат он был на кн. В. С. Оболенской, после его смерти вышедшей замуж за гр. Голенищева-Кутузова. Последним ребенком Каташи была родившаяся 15-го июня 1844 года дочь София.
В 1839 году кончился значительно сокращенный срок каторги С. П. Трубецкого, и местом его поселения был назначен Оек близ Иркутска, а затем пришло разрешение жить в самом Иркутске. Здесь жизнь декабристов приняла почти нормальный характер, особенно после назначения губернатором Муравьева.
(44) О том, как относилась к своим страданиям и к пережитому ею Каташа, можно судить по тому, что она смотрела на это как на испытанье, посланное Богом, за которое она Его благодарит. Своей сестре Лебцелтерн она пишет: "Память о Боге и память о смерти - два мощных стража всякого добра". Ни в минуту катастрофы, поразившей ее, ни впоследствии, во время самых тяжелых переживаний в ссылке - никогда она не возроптала и не раскаялась, что покинула добровольно свою счастливую жизнь в родном доме. О ней она пишет в последний период своей жизни: "Одним из самых больших оснований моей благодарности Богу безусловно является то, что Он сделал так, что все, что касается моей семьи и моих первых привязанностей детства и юности, не может возбуждать во мне иных мыслей и чувств, как только любви и утешения". О своей жизни на поселении она пишет Нарышкиной: "Внутренняя жизнь все та же, уроки детей, заботы о них - вот главное наше занятие". Ни слова о том большом деле, которое делали декабристы и о котором упоминает внук декабриста кн. С. М. Волконский: "Поселения стали культурными гнездами, очагами духовного света. В каждой семье жило и воспитывалось по несколько детей местных жителей. С юных лет они поступали под воспитательный надзор жен, потом переходили в обученье мужьям. В культурной семейной жизни соприкасались они с наукой и искусствами, крепли и зрели умственно и духовно".
Каташе не пришлось дожить до счастливого дня "прощения". Прохворав последний год своей жизни, 14-го декабря 1854 года она тихо скончалась в Иркутске на руках своего мужа и своей дочери Зинаиды, единственной из дочерей, не покинувшей еще родного гнезда.
В июле 1904 года, следуя добровольцем с эшелоном первого батальона Чембарского пехотного полка в действующую армию, в Маньчжурию, я воспользовался длительной остановкой эшелона в Иркутске, чтобы поклониться могиле моей прабабушки. В ограде Вознесенского монастыря я нашел у самого входа в его обширный двор эту могилу, пред которой ровно полвека никто из потомков этой большой русской женщины не преклонил колена. (45) Меня сопровождал в этом паломничестве один из офицеров батальона, интересовавшийся историей декабристов и обладавший фотографическим аппаратом. Он снял меня стоявшим у решетки, окружавшей могилу. Я послал две такие фотографии моей бабушке Елизавете Сергеевне Давыдовой в Крым, в ее имение Саблы. Позже она говорила мне, что получила их, но когда, после ее смерти, я искал эти фотографии среди разбросанных на полу разграбленного большевиками Саблынского дома фотографий и бумаг, я найти их не мог...
(47)
САБЛЫ
В 1850 году, 29-го декабря, в Петербурге скончалась графиня Александра Григорьевна Лаваль, с которой за несколько дней перед этим случился удар. Находившийся в то время в Петербурге Иркутский губернатор Муравьев, узнав о том, что она при смерти, посетил ее и уговорил ее составить завещание, которым были бы обеспечена судьба Каташи и ее детей. Свое состояние Александра Григорьевна завещала нераздельно всем своим дочерям. После раздела на долю Каташи достались имения в Пензенской губернии, в 15 355 десятин, с 2 978 душами крестьян, и в Крыму, в 4 000 десятин. Пензенское имение было родовым, унаследованным от Екатерины Ивановны Козицкой, а Крымское - "Саблы" благоприобретенным, купленным гр. А. Г. Лаваль, вернее ее главноуправляющим, 29 февраля 1828 года с торгов в Санкт-Петербургском губернском правлении, при особых обстоятельствах. Врач графини А. Г. Лаваль посоветовал ей морские купанья в Крыму, а т. к. в то время там еще не было сносных гостиниц и нельзя было нанять приличного дома, то графиня приказала своему главноуправляющему купить имение с усадьбой. Не выезжая из Петербурга, последний купил для нее Саблы, не отдавая себе отчета, где они расположены. Когда графиня приехала во вновь приобретенное имение, то оказалось, что хотя море в ясный день оттуда видно, но находится в 40 верстах от него по птичьему полету. Имение оказалось расположенным в прекрасной местности, большим и доходным, и гр. Лаваль оставила его за собой. Когда вторая дочь Каташи, Елизавета, вышла за моего деда П. В. Давыдова, она подарила его ей, и молодые там и поселились после короткого пребывания в Каменке.