Уже с начала ноября руководящие морские инстанции стали обсуждать вопрос о возможности подводной войны. 7 ноября 1914 года начальник Генмора представил проект объявления подводной блокады всего побережья Великобритании и Ирландии. Я указал, что вследствие новизны этого вида оружия подводная блокада дотоле еще не рассматривалась с точки зрения международного права. Провозглашение блокады должно состояться не раньше того момента, когда в нашем распоряжении окажется более или менее достаточное количество подводных лодок{217}. Я поставил вопрос о том, не лучше ли поручить объявление блокады адмиралу, командовавшему морским корпусом во Фландрии, чтобы не ограничивать свободу действий кайзера и правительства. Блокада всей Англии – заключил я свое краткое выступление – слишком смахивает на блеф, поэтому я предлагаю объявить сначала блокаду одного только устья Темзы. Я считал более правильным начать с малого и затем посмотреть, какой оборот примет дело в военном и политическом отношениях. Такое самоограничение более соответствовало бы нашим средствам и постепенно приучило бы мир к идее нового вида блокады. Этим путем мы пощадили бы американское судоходство, особенно постоянно прибывающие в Ливерпуль океанские пассажирские пароходы, и уменьшили бы размер опасности.
Адмирал фон Поль не согласился с моей точкой зрения. 15 декабря он представил мне проект обращения к министерству иностранных дел, в котором испрашивалось согласие на открытие подводной войны в конце января, причем Ламанш и все прибрежные воды Соединенного Королевства должны были быть объявлены военной зоной. Проект указывал также на заявление американского посла Джерарда, из которого начальник Генмора вывел заключение, что со стороны Америки не приходилось ожидать больших возражений.
16 декабря 1914 года я ответил на это предложение следующим письмом: Имею честь ответить на письмо вашего превосходительства от 15 декабря, что я считаю преждевременным приложенное к нему обращение к министерству иностранных дел.
По моему мнению, от него нельзя требовать, чтоб оно уже теперь заявило о том, не возникнут ли у него в феврале будущего года опасения политического характера а связи с проведением в жизнь такого чреватого последствиями мероприятия, как проектируемая подводная война.
Во мне лично намеченный вашим превосходительством метод ведения войны также возбуждает опасения. Предлагаемая вашим превосходительством подводная война без объявления блокады окажет, по моему мнению, гораздо большее влияние на нейтралов, чем регулярная блокада, а потому является гораздо более опасной в политическом отношении.
Опыт нынешней войны, к сожалению, доказал, что Германии нужно считаться с торговыми интересами нейтралов больше, нежели Англии. Ссылка на мероприятия англичан, объявивших небезопасным плавание в северной части Северного моря, кажется мне не совсем правильной. Англичане объявили эту зону опасной не по собственной инициативе, а основываясь на том (правда, ложном) утверждении, что мы установили в ней мины и что поэтому центральные суда находятся также в опасности быть принятыми за германские минные заградители и подвергнуться соответствующему обращению.
Позволю себе рекомендовать вашему превосходительству призадуматься над тем, может ли частная беседа посла Джерарда с председателем бременской торговой палаты быть использована в качестве основания для столь важного мероприятия, как проектируемая подводная война. К тому же можно полагать, что официальные германские учреждения, которым даже подводная блокада внушает опасения международно-правового и морального характера, выдвинут еще гораздо более серьезные возражения против подобных методов. Составленный вашим превосходительством проект скорее усилит этот протест, чем устранит его.
Но несмотря на вышеизложенное, я полностью разделяю ту точку зрения, что флот должен всемерно и самым энергичным образом готовиться к планомерным действиям большого масштаба против английской торговли с помощью подводных лодок. В моем ведомстве такая подготовка ведется.
На это адмирал фон Поль ответил мне, что он не может согласиться с моим взглядом, будто намеченный им шаг преждевременен. Он заявил, что после основательного обсуждения этого вопроса в министерстве иностранных дел и на основании докладной записки директора департамента того же ведомства Криге там решили держаться провозглашения военной зоны и отказаться от объявления блокады. Министерство Иностранных дел готово решительно отстаивать этот план. Таким образом, решающими оказались соображения юридическо-доктринерского характера.
27 января 1915 года я был вызван рейхсканцлером для переговоров по этому вопросу. Я заявил, что для того чтобы добиться успеха в отношении Англии, нам надо заставить ее почувствовать войну, по моему мнению, мы не сможем обойтись без подводной блокады. Я недостаточно осведомлен о юридической и политической стороне дела, чтобы судить о целесообразности той или иной формы этой блокады. В этой беседе рейхсканцлер не отвергал в принципе возможности и необходимости подводной войны против торговли. Однако, по его мнению, политические условия не позволяли принять решение ранее весны или лета 1915 года. Я был совершенно согласен с такой отсрочкой решения еще недостаточно тогда разработанного вопроса о подводной войне. В частности, я считал правильным подождать, пока будет готов подводный флот для Фландрии и закончено начатое там строительство верфей.