Беднягу за пустяк.
Вот офицер-пруссак – (фр.)
Здесь и в дальнейшем переводы стихов выполнены Е.Эткиндом – Ред.
{30}Маленькая сценка, характерная для наших отношений. Когда в 1876 году мы соединились под Салониками с французской эскадрой, чтобы совместно потребовать удовлетворения за убийство консулов, французам было запрещено всякое личное общение с нами; даже если они находились у нас по долгу службы в течение многих часов, им не разрешалось выпить стакан вина. Когда на борт нашего корабля прибыл один французский командир, я велел продемонстрировать ему боевую тревогу и, поскольку это ему импонировало, он не мог не пригласить меня посмотреть боевую тревогу на своем корабле. Когда я приехал к нему, полагавшиеся церемонии были выполнены. Но стоило нам прийти на батарею, где производилось учение, как командовавший ею офицер закричал: Direction: Babord contre la fregate turque, tribord contre la fregate «Kronprinz» (Целеуказание: левый борт – по турецкому фрегату, правый – по фрегату «Кронпринц»); по этой команде все артиллеристы повернулись ко мне и довольно осклабились, командир же увел к себе офицера. Впрочем, достойных сожаления случаев тогда не было, в отличие от происходившего в 1895 году и крайне неприятного для меня «Смотра народов» по случаю открытия Кильского канала, когда поведение французов и русских было весьма неприятным.
С вступлением на престол императора Вильгельма II эпоха флотских генералов кончилась. Штош и Каприви принадлежали к цвету прусской армии периода наивысшего величия Германии, они занимали руководящие посты во время войны за воссоединение страны. Эти великие по своему образу мыслей учители допустили меня к сотрудничеству с ними, и когда в 1897 году мне было поручено руководство морским ведомством, я постарался соединить воедино и претворить в жизнь в более широком масштабе их столь разные воззрения. Однако за десять лет, истекшие после ухода Каприви, флот не только не достиг расцвета, но в управлении им, напротив, воцарился хаос. – Автор
{31}В связи с этим случаем и существовавшей в 1878 году угрозой русско-английской войны (мне было тогда поручено оказать посильную помощь русским) у меня создалось своеобразное впечатление об отношении Венгрии к Австрии. Уайтхэд, оставшийся англичанином, не хотел поставлять торпед русским; венгерское министерство Тиссы наложило эмбарго на вывоз торпед, и хотя принятые нами торпеды являлись собственностью Германии, австрийцы посоветовали нам попытаться перевезти их через австрийскую границу, расположенную всего в получасе езды от Фиуме. Тогда венгры выставили посты гонведов, так что дело пришлось урегулировать дипломатическим путем. – Автор
{32}Приведу один пример. Появление радиотелеграфа обещало заполнить давно ощущавшийся флотом пробел, заключавшийся в отсутствии дальней связи между кораблями. Поэтому все требовали немедленного и широкого внедрения радио: флот, заинтересованная фирма и, разумеется, кайзер. И все же изобретение тогда еще не созрело для флота и ощущалась настоятельная необходимость в устройстве делового конкурса. Однако во время моего пребывания в Америке радиоаппараты были установлены на кораблях, несмотря на протесты моего заместителя. В результате вместо необходимого прогресса получился застой (правда, временный), пришлось зря потратить крупные суммы на переделку раций, детские болезни которых все время тревожили нас; все это, разумеется, валилось на мою голову, и я подвергался нападкам за малую эффективность аппаратов. – Автор
{33}Офицер, ведавший этим делом в главной квартире, говорил мне еще в октябре 1914 года, что штурмы Вердена были прекращены из-за недостатка пороха и нежелания подвергнуть армию кронпринца опасности контрудара. – Автор
{34}Ср. главу VI. Впрочем, я никогда не разделял «увлечения миноносцами» и указал Каприви, что по существу своему эти корабли (подобно подлодкам, появившимся позднее) являются технически преходящим вспомогательным орудием и никогда не смогут заменить то, что является важным само по себе, а именно – линейный флот. – Автор
{35}Бабушкой Вильгельма II (со стороны матери) была английская королева Виктория, отцом его – Фридрих III – император Германии. Смерть Фридриха III, умершего в 1888 г, процарствовав всего 99 дней, вызвала ожесточенную полемику между группой лечивших его немецких медиков и английским специалистом по болезням уха, горла и носа М.Макензи. В 1887 г Фридрих III, являвшийся тогда наследником престола, заболел раком горла и по совету Макензи отказался от предложенной германскими врачами операции, поскольку английский специалист заверил его, что опухоль незлокачественная. Смерть Фридриха в следующем году, казалось бы, доказала правоту германских врачей, но Макензи обвинил их в неправильном лечении больного. Медицинская дискуссия приобрела политический оттенок, ибо германские шовинисты приписывали приглашение Макензи влиянию жены Фридриха III – английской принцессы и его бабушки – английской королевы.
{36}"Потерянное десятилетие" см. предисловие, страница 19.
{37}Я вижу, что вы стремитесь к конечной цели (фр.) – прим. пер
{38}В те времена миноносцы красились в черный цвет.
{39}При мобилизации корабли должны были отдать половину своих команд кораблям, вновь вводившимся в строй, и получить взамен их новое пополнение. Такой порядок разрушал организм корабля, уничтожал с трудом созданные связи между кораблями, составлявшими эскадры, и понижал боевую готовность флота. Если бы он был принят, у нас оказалась бы вместо флота бесформенная куча кораблей и людей – Автор
{40}Статс-секретарь (государственный секретарь) – наименование министров Германской империи. В этой империи не существовало кабинета или совета министров. Статс-секретари считались подчиненными главы правительства – канцлера, назначаемого императором (кайзером).
{41}Бутафорских в том смысле, что они условно изображали корабли противника (иностранные), причем какая-нибудь канонерка или маленький миноносец обозначали неприятельский линкор или даже группу неприятельских кораблей, в то время как на стороне, изображавшей немецкий флот, корабли выступали в своей действительной роли.