Из-за этих обстоятельств, я могу понять, почему он почтителен к Окаа-сама. Однако, как его дочь, я желаю, чтобы он больше показывал отцовскую честность.
...Я слегка покачала головой, чтобы выкинуть из головы эти бессмысленные воспоминания. Ведь я на каникулах, я понимаю, что оказаться в ловушке неприятных мыслей — глупо.
— Добро пожаловать, Мадам. Хорошо, что вы пришли, Миюки-сан, Тацуя-кун.
Той, кто вышла встретить нас в загородном доме, была Сакурай Хонами, она была послана чуть впереди нас, чтобы позаботиться об уборке, покупке продуктов, и остальных вещах.
Она — Страж Окаа-сама.
Пять лет назад Сакурай-сан работала в отделе охраны Центрального Полицейского Департамента. Думаю, они довольно сильно пытались помешать её отъезду, когда она подала в отставку. Но то, что она станет Стражем Окаа-сама, было решено ещё до того, как она получила работу в Центральном Полицейском Департаменте. Она присоединилась к департаменту, чтобы обучиться плюсам и минусам охранных операций.
Она — модифицированный волшебник, чья генетическая структура была изменена, чтобы усилить склонность к магии, член первого поколения Серии «Сакура». На исходе 20 лет непрерывных пограничных конфликтов, она была сконструирована в научно-исследовательском институте, волшебник, купленный Семьей Йоцуба ещё до рождения.
Тем не менее, она веселая, жизнерадостная женщина, которая не похоже, что чувствует тяжесть своей личной истории. Кроме своего главного долга защитных операций, она с большим вниманием к деталям заботится об ежедневных потребностях Окаа-сама. По её словам, она находит роль экономки более близкой по духу.
Отказ от защиты противоречит образу Стража, но она пошла впереди нас к загородному дому, чтобы собрать информацию о текущем статусе этой области, так как Ани был возле нас с Окаа-сама. Тем не менее, мне хотелось бы, чтобы Сакурай-сан и Ани поменялись обязанностями. Но так как забота о деталях обеспечения комфортных бытовых условий будет невозможна для Ани, это бессмысленно.
— Пожалуйста, заходите. Охлажденный ячменный чай уже готов. Или же, я могу сделать какой-нибудь зеленый чай, если хотите?
— Спасибо. Так как он уже готов, я буду ячменный чай.
— Да, мадам. Миюки-сан, Тацуя-кун, вы тоже будете ячменный чай?
— Да, спасибо огромное.
— Так как вы побеспокоили себя, чтобы сделать его.
Лишь одну вещь в Сакурай-сан можно назвать неудовлетворительной — она относится к Ани, как к сыну Окаа-сама, и как к моему брату.
Само собой разумеется, это вполне естественно.
Однако я... не в состоянии сделать эту естественную вещь.
В такие моменты из-за этого я иррационально начинала на себя сердиться.
— Окаа-сама, я хотела бы немного прогуляться.
Я знаю, что так как мы только что прибыли, ещё слишком рано, чтобы пойти поплавать. Но с другой стороны, запереться в загородном доме будет расточительно, поэтому я хотела бы прогуляться. Пойти в Мандзамо будет, наверное, невозможно, так как это немного далековато, но просто неторопливо пройтись возле пляжа, будет, несомненно, приятно.
— Миюки-сан, возьми с собой Тацую.
К сожалению, когда я услышала ответ Окаа-сама, я почувствовала, что моя долгожданная прогулка испортилась с самого начала.
Я действительно желала заявить, что всё будет в порядке, если я буду одна, однако я не хочу, чтобы она слишком сильно волновалась.
— ...Я поняла.
я очень старалась не выдать раздражение голосом.
Я вытащила соломенную шляпу с широкими полями и, не оглядываясь, вышла под падающие лучи солнца.
Океанский бриз, развивающий подол моего летнего платья, расслабляющий настолько, насколько я думала.
Сакурай-сан помогла мне нанести крем от загара от головы до пят, не упуская ни пятнышка, поэтому руками и ногами я могла свободно чувствовать ветер, не беспокоясь о солнечных лучах.
С моей кожей, покрытой коричневым кремом, думаю, я не сильно отличаюсь от местных детей.
Наверное, благодаря этому на меня никто не смотрел, когда я проходила рядом, это комфортное чувство.
Моя кожа никогда не знала чувства загара на солнце, я не буду самодовольной, если скажу, что, к сожалению, я заметна в таких местах, как пляж.
Нет, я действительно не самодовольна.
Однажды я ходила в бассейн с друзьями из начальной школы и была в ужасе от того, что мне сказали, что я выгляжу как «Юки-онна[4]», даже сейчас я не могу этого забыть. Это замечание было чрезмерно ужасающим, так как оно было глупым, но ни в коем случае не попыткой запугать меня или злонамеренно говорить за моей спиной или что-либо подобное.
Не то чтобы мне не хватает пигментации. Просто мои волосы слишком темные.