В то время содержания моего столь строго наблюдаемо было, что никого ко мне не допущали и уже не оставалось надежды спасения; дух мой в смущении, и отчаяние преодолевало; нет способу изъяснить столь жестокого прискорбия, когда ни откуда мог надеяться помощи, видел себя от всех оставлена, в заключении неисходном, даже для телесной нужды выпуску не было, а принесена была деревянная шайка; словом — объят был совершенным отчаянием: лишен семейства, дому и родства, даже и сообщения с людьми, заключен жесточе сущего убийцы, ибо и те имеют сообщение с другими, а я не имел сотоварищей. В таковом обстоятельстве призрел Господь с высоты святыя Своея, вдохнул вступиться родственнику моему, архиерейскому певчему Михаилу Антонову, который сжалился, видно, по наставлению доброжелательных людей, подал преосвященному Иннокентию, епископу Псковскому[62], прописывая чинимое мне от французов изнурение, от которого-де находился болен, просил о защищении, по которому преосвященный, будучи сведом о прежде бывшем старании моем о строении церквей Божиих, подвигнулся жалостью и дал консистории своей резолюцию, которой содержание явствует в сообщенной во Псковскую провинциальную канцелярию промемории[63], с коей при сем следует копия.
Копия
Получена февраля 25 дня 1765 года.
Промемория.
Из духовной его преосвященства Иннокентия, епископа Псковского и Рижского, консистории во Псковскую провинциальную канцелярию. Сего февраля 24 дня 1765 года, поданным его преосвященству, Псковского архиереопрестольного Троицкого собора певчий Михайла Антонов прошением объявил: оного де февраля от 20 числа жены его Анны Макаревой дочери брат двоюродный, господина генерал-поручика, действительного камергера и кавалера графа Сергия Павловича Ягушинского, Велейской вотчины приказчик Леонтий Артамонович сын Травин, у директора француза Девальса, признавая якобы во учинении ему, Девальсу, от крестьян его высокографского сиятельства обиде, с прочими сообщниками содержится во Пскове, в квартире его, в цепи и в железах, связанный назад руки, в холодном погребе один, причем-де в том погребе за хладностию и караульных солдат нет, а стоят оные с переменою не в самом том месте, где он находится, при дверях с лица, и содержится без всякого пропитания, и пить, и есть нечего, чрез четверосуточное время не дают, отчего претерпевает глад, и имеется по слабому своему и малосильному здравию при смерти, и просил, дабы его из того погреба приказано было освободя исповедовать и Святых Тайн сообщить, чтоб он безвременно от гладу и вышеявствующего мучения здравию своему не учинил бы какого наивящего себе изнурения, а паче того и подлинно б без покаяния и Святых Тайн сообщения не умер, просил, дабы означенного приказчика Травина, яко находящегося в нестерпимом мучении, и чтоб за вышеявствующими резонами не причинилось ему наигоршего изнурения, при жизни его взять к защищению, во Псковскую провинциальную канцелярию и тамо приказать священнику исповедать и сообщить Святых Тайн; а что до него касается, то де и в оной провинциальной канцелярии надлежащее следствие произвести с ним возможно, по которому прошению его преосвященство, рассуждая, что требует долг архипастырский защитить немощного от рук сильных, тогда ж наипаче, когда следует опасность к душевной погибели, того ради, по архипастырской власти, соизволил консистории приказать о свободе оного Травина из реченного погреба из-под караула, ежели то так как из вышеявствующего прошения явствует, подлинно он в таких строгостях содержится, и о взятии по делу его, что до него, Травина, касается, во Псковскую провинциальную канцелярию, по учинении с ним в винности его по законам во оную провинциальную канцелярию сообщить промеморию, и по взятии его в той канцелярии исповедать, и буде к сокращению жизни его окажется опасен, то и Святых Тайн сообщить, дабы от того яко показуемого нестерпимого содержания не мог придти в совершенное жизни своея отчаяние, и по долгу христианскому не умер бы без покаяния, о чем сею и сообщается. Псковская провинциальная канцелярия да благоволит о том учинить по Ее Императорского Величества указом, а по взятии его для исповеди и сообщения Святых Тайн, духовную консисторию уведомить письменно не в продолжительном времени, чтоб не упустить души человеческой без покаяния. Февраль 24 день 1765 г. Подлинную подписали: Иосиф, архимандрит монастыря Псково-Печерского, Иринарх, архимандрит Спасомирожский, Иоанн, протопоп Троицкий, секретарь Николай Карпов, справил подканцелярист Логин Антонов.
62
Иннокентий (Нечаев, 1722–1799) — профессор философии и префект московской Славяно-греко-латинской академии, архимандрит и наместник Троице-Сер-гиевой лавры; в 1763–1770 гг. был епископом сначала Карельским, потом Тверским и, наконец, Псковским; затем возведен в архиепископы и члены Синода. Член Российской академии; духовный писатель.